Хочу поделиться с Вами своим оптимизмом))

Я люблю людей!))

Особенно:

Сестру, ещё сестру, подруг, Ичи Заю, кохаев и людей, которыми я очень дорожу: Erring и Дамарией))

Золотые люди! Спасибо!

---

Я и ты. Часть 1

Название: Я и ты
Автор: Арманика
Бета: mr.Урахара
Рейтинг: NC
Пейринг: Атобе/Рема, Тедзука/Рема
Жанр: angst, drama, deathfic
Предупреждение: OOC
Резмещение: с шапкой
Размер: средний
Саммари: любовь не всегда бывает доброй и нежной
От автора: Атобе/Рема: Никогда не писала ангста с этой парой. Очень её люблю, но, увы, жизнь не такая уж и сладкая, поэтому будем писать правду с нашей стороны)) Тем, кто любит Тедзука/Рема посвящается!))
От беты: no problem))
Связь с автором: 451980878;
Часть 1.

Была осень. Но в тот день стояла жуткая жара. Люди шли по улицам, покупали в магазинчиках воду и обливались ей. Пахло гарью и смолой.
Занятия в школах начались месяц назад. Все ждали каникул, но их всё не было и не было.
Он шел по тротуару, изредка косясь на палящее солнце, и думал, что, возможно, всё не так уж и плохо. Да, команда Сейгаку распалась, но ведь они выиграли в прошлом году. Он думал, что выиграют и в этом, когда он капитан. Но судьба сыграла с ним в Джек-пот. И, увы, он проиграл.
- Рема! – знакомый голос послышался сзади мальчика. – Рема, куда ты так торопишься? Я тебе купил воды, держи, вот. – голос нежный, ласковый, но в тоже время холодный. И рука, протягивающая бутылку холодной жидкости. Рема помнит, как каждую ночь эти руки ласкают его, проникают в его тело, он помнит, как задыхается каждую ночь от строгих, жестких, холодных поцелуев. Но Рему все равно кидает в жар. Он помнит, как произошло так, что они с Атобе стали жить вместе. Но дело – не суть, главное чувства. И Рема тогда ещё думал, что полюбит его. Его влекло, но это было лишь влечение. Атобе был резок и груб, а мальчику это не нравилось. Ночи становились всё жестче, Эчизен сначала рыдал, но ничего исправить было нельзя, поэтому к концу его пробирала крупная дрожь. Он ничего не понимал, истерика накатывала разом.
Рема стал, как боязливый котенок. «Вот она, драма жизни…» - усмехался он про себя.

И вот очередная ночь. Кейго был зол, Кейго был рассержен? Рема не знал, но уже предвкушал горячую ночь. Доставлять удовольствие Атобе было ему приятно. Он сам себя не понимал, но почему-то минет его расслаблял, давал сил. А потом он проваливался в океан страсти и боли.
Иногда Атобе дарил ему ласки и нежность и тогда, Боже, только тогда Рема мог понять, что влечение растет! И пусть руки, обнимающие его тело, такие резкие и властные, но голос, голос! Это был пик блаженства, когда Кейго кончал первым, и Рема, не отвлекаясь на свои ощущения, слушал стоны своего Атобе. Но Кейго никогда не давал наслаждения Реме, поэтому тому приходилось иди в ванну и расслабляться самому.


Атобе дарил Реме подарки, только вот тот их за ПОДАРКИ не считал. Эчизен уже не помнил, сколько в доме секс-игрушек. Нет, он просто не считал. Ему было наплевать. Атобе нравиться? Пожалуйста! Реме нравились ощущения, которые дарили ему «подарки». Он игрался с ними сам, поэтому дарил себе только наслаждение. А ещё Рема был очень рад, что Атобе миллионер. Его часто не было дома, иногда он уезжал по делам на несколько недель! Вот только когда он возвращался домой, обычно ночью, то сразу брал мальчика. После этого Рему рвало кровью и он не мог встать. Но всё это не важно по сравнению с тем, что в дни отъезда Атобе Рема мог навестить своих друзей, свою команду.
Больше всего он навещал Тедзуку.


Да... здесь выкладываю за неделю до появления в контакте))

@музыка: ост бурлеск

@темы: Атобе/Рема, Тезука/Рема

---

Любовь двоих

Посвящается моей любимой сестре и её любимому!


Наверное, это было самое лучшее, самое яркое событие в жизни двух людей. Их любовь как будто бы была, и как будто бы её не было. Они не замечали, что всё время, каждую секунду приближались на миллиметр ближе. И это было. И это есть…

«Та встреча… Откуда я знала, что он едет из Новогиреева?! Да, я виновата. Прости.»

«А я говорил! Говорил же!»

Слова летели, но было неважно, потому что… Потому что даже эта пара фраз может дать огромный толчок. Пару таких простых, вроде бы незначимых фраз могут стать ступенью длинной винтовой лестницы под названием «любовь».

«Говорят, сейчас маньяк ходит… Ты только будь осторожнее…»

«Он нападает только на женщин.»

Она молчит, ей нечего сказать. А он, ведь только он может, наверное, догадывается, что ей не по себе. И, может быть, она хочет сейчас быть там, вместо него. На той улице, жить в том доме… И он понимает, что не мог бы этого допустить, ведь она ему самый дорогой человек. И он никогда её не бросит.

«Мы встречаемся год. Хотя… назвать это ТАК – абсурд. Мы ни разу не целовались! Но… я понимаю, что это не самое важное, что главное – это быть просто рядом, просто любить. Но так хочется почувствовать вкус его губ! Посмотреть в глаза и погрузиться полностью в этот темный омут! А пока… Пока можно только смотреть… Ну пожалуйста, подойди ближе, сделай шаг…»

«Я не боюсь. Я не знаю. Она или нет? Кто? Кого я люблю? Люблю ли?.. Иногда хочется окунуться в её темные волосы. Почувствовать их запах. Они такие мягкие, такие… Она прекрасна.»

Хочется стоять под дождем и чувствовать холодные капли. Вопросы лезут в голову, мозг разрывает, хочется кричать, но к горлу подступает комок и… не остается больше сил, как сесть на колени.

«Где ты… Что с тобой…»

Он поймет, вот увидишь, он обязательно поймет…

И проходит несколько дней и уже невозможно терпеть. Открыт Интернет, его страница.

«Я люблю тебя!»

Минута – две…

«Я тоже люблю тебя»

Любовь она не исчезает, а просто всё время подходит ближе. И когда она перед тобой – сопротивляться не хочется. Именно это – любовь.

@музыка: ост бурлеск

@настроение: шикааарное))

@темы: Юле и Дэну

---

Скоро нг))

Всё, дорогие мои, скоро новый год, а у меня елка не наряжена. Даже мишуры нет! И игрушек. Ксо... хочу нарядную елку, да. буду украшать её колбасой и морковью, стеклянными, конечно!))

---

без шапки

Фик по темному)) Последний на сегодня. Точнее, на вчера)

Мне больно. Мне очень больно. Каждый раз, когда мне напоминают о том, что я одинок, что у меня нет никого, меня прокалывает острое чувство безнадежности. Каждый раз я испытываю эту проклятую боль, вспоминаю о всем плохом, что связано со мной: об убийствах, о ранах, о смерти моих знакомых и близких. Сначала это пугало меня, но со временем я привык к этим ужасным чувствам и мне стало почти все равно. Но сегодня что-то затронуло меня настолько сильно, что вся моя боль выползла наружу. И теперь я сижу один в темноте на холодном полу возле своей кровати и убеждаю себя в том, что я силен и ни за что не дам волю своим чувствам. Нет! ни за что я не расплачусь! Ведь я- Сиэль Фантомхайв, цепной пес королевы Великобритании. Если я дам волю чувствам и буду плакать как слабак, у меня самого пропадет чувство собственного уважения. Так что нужно быть сильным и принимать эту жестокую жизнь такой, какая она есть. И если подумать, то не так уж я и одинок. У меня есть невеста, верные слуги, несколько весьма странных, но хороших знакомых…Пускай Элизабет меня частенько выводит из себя, а эти недотепы, Бард, Мэйлин и Финни, ни на что не способны и постоянно устраивают хаос в поместье, они приносят в мою жизнь каплю веселья. А чего стоят личности, вроде Греля и Гробовщика? С ними точно не соскучишься.
А еще у меня есть Себастьян. Мой верный Себастьян, исполняющий любые мои приказы. Он то единственное, из-за чего я еще не гнию в могиле и достигаю поставленных целей. Он идеален. Все люди на планете не стоят его одного. Он самый драгоценный подарок, подаренный мне судьбой. Лишь на него я могу положиться и быть уверенным в его подчиненности.
Недавно меня посетила мысль, что я смог приручить демона. Я смог сделать так, что он привязался ко мне. Но сейчас я понимаю, что этого просто не может быть. Он всего лишь выполняет условия контракта, не более того. Недолгое время я был уверен, что появился тот, кому я по- настоящему дорог, кто готов жизнь отдать за меня. Себастьян действительно готов на такой поступок и несколько раз доказывал это. Но это не из-за меня, а из-за контракта. Для меня Себастьян- это самое дорогое в жизни, но я для него лишь оболочка, скрывающая душу, которую он так сильно желает.
Эта мысль меня добивает и я прикусываю край рукава своей ночной рубашки, чтобы не издать стон мук, разрывающих меня изнутри. Уже далеко за полночь, но сна нет ни в одном глазу. Одиночество накрыло меня с головой и непроизвольно с моих губ срывается заветное имя.
-Себастьян…
Дверь в мою спальню медленно и беззвучно открывается. Я вижу высокий и стройный силуэт, освещенный дрожащей свечой. Меня нисколько не удивило то, что Себастьян появился так быстро. Так было всегда. Стоило мне только позвать своего дворецкого и он тут же появлялся. Такой строгий, спокойный, идеальный…
-Господин?- его голос звучит как всегда ровно и уверенно,- что вы делаете на полу? Вы можете простудиться. Вас опять мучает бессонница?
Я ничего не отвечаю. Я просто смотрю на него и испытывал чувство, согревающее меня до кончиков пальцев. Чувство защищенности, чувство принадлежности кому-то.
Себастьян, не дождавшись ответа, поставил подсвечник на комод и подошел ко мне. Он, наклонившись, хотел взять меня на руки, но я приказал ему остановиться:
-Нет, не надо!- эти слова получились у меня слишком грубыми.
-Хорошо,- спокойно ответил он и начал выпрямляться обратно.
-Подожди! Сядь рядом со мной!- мои слова все еще звучали грубо. Не знаю, почему.
На лице Себастьяна не появилось ни капли удивления. Он сел рядом и я почувствовал тепло, исходящее от него. Это весьма странно, ведь он все- таки демон.
Мы сидим на полу и ни о чем не разговариваем. Сколько это продолжается, я не имею ни малейшего представления. И это не важно. Ведь все то время, пока мы сидим рядом, меня не посетила ни одна плохая мысль. Себастьян покорно сидит возле меня, выполняя приказ. Всего лишь выполняет мой приказ…
В этот момент мне захотелось начать разговор. Но о чем? Себастьян и без слов знает, о чем я думаю. Он видит меня насквозь. А вот о чем думает он? Вполне возможно, что он надсмехается надо мной, над моей слабостью. Как часто я вижу его надсмехающийся взгляд, когда безуспешно пытаюсь самостоятельно завязать ленточку на ботинке или открыть замок в библиотеку. Я, несмотря на возраст, неумел и беззащитен без его силы и он это знает. Наконец- то я решаюсь на разговор.
-Почему ты выбрал меня?
-Господин?..
-Почему ты явился ко мне, когда я вызвал тебя? Почему, ответь, Себастьян, почему ты выбрал именно меня? Ведь многие пытаются вызвать дьявола, а ты явился ко мне! Почему?
-Господин, я выбрал вас, потому что вы и ваша душа особенны.
Этот ответ я уже слышал и сейчас я хотел услышать нечто другое. Но судя по виду дворецкого, другого ответа быть не может.
-Знаешь, Себастьян, я очень привязался к тебе. У меня нет никого ближе, чем ты. Ты знаешь об этом. Но я не знаю, что ты испытываешь ко мне. Скажи мне!
При последних словах я поворачиваю голову в сторону Себастьяна, и в мои губы впиваются его, холодные, гладкие и мягкие губы. Я уверен, что чокнулся, но через пару мгновений понимаю, что нет. Все это реальность и сейчас я, Сиэль Фантомхайв целуюсь со своим демоном- дворецким. Это странно, но еще более странно то, что мне нравится целоваться с Себастьяном. В любое другое время я бы подумал, что это отвратительно, но сейчас мне все равно… Хотя нет, это нельзя назвать безразличием. Наоборот, это желание. Я желаю Себастьяна и желаю продолжения действий. Но пока что он только целует меня. Его язык властвует в моем рту, а я получаю неописуемое удовольствие.
Вскоре, я сам начинаю проникать языком в его рот. Неуверенно и неумело. Ведь это мой первый поцелуй. И я хочу получить от него максимум удовольствия! Кто бы мог подумать, что первый поцелуй мне подарит Себастьян? Как это странно и прекрасно! Никто, никто не смог бы сделать этот поцелуй таким волшебным. Никто, кроме него…
Себастьян медленно проводит ладонью по моей щеке, ведет выше и ласково пропускает между пальцами мои волосы. Я обвиваю руками его шею, а он берет меня на руки и аккуратно укладывает на кровать.
А дальше происходит то, что я даже представить себе не мог. Ловкими движениями пальцев он развязывает на мне ночную рубашку и снимает. Я остаюсь в нижнем белье, но очень скоро Себастьян избавляет меня и от него. Я чувствую себя неловко, лежа под своим дворецким, в совершенно обнаженном виде. Хорошо, что в комнате темно и Себастьян не видит, как я заливаюсь краской.
Я ждал последующих событий, сливаясь в поцелуе с демоном.
Вдруг, мою голову посетили здравые мысли и я понял, что это не правильно. Я хотел было остановить Себастьяна, но тот начал целовать мою шею, заставив меня забыть обо всем на свете. Поцелуи были горячими, даже обжигающими. Но не смотря на это, я весь покрылся мурашками. Наверное, все мое тело давало понять то, что я страстно хочу Себастьяна. В районе ниже живота все напряглось и я почувствовал, как по моей плоти скользит рука демона. Я не знаю, что мне делать и как себя вести, поэтому я полностью расслабляюсь и даю понять, что Себастьян может делать со мной все, что захочет.
Губы дворецкого спускаются все ниже и ниже и достигают заветной точки. Я знаю, что он делает, но описать этого не могу, потому что это неописуемо прекрасно. Мое тело выгибается от наслаждения, а с губ срываются негромкие короткие стоны.
Демон доставляет мне удовольствие медленно и не останавливается. Я знаю, он хочет выжать из меня все и ему, в конце концов, это удается. Я полностью выливаю в него «свое содержимое». Ничего подобного я ранее не испытывал. Мне настолько хорошо, что не могу описать словами! Мое дыхание сильно участилось, стало тяжелым. Но Себастьяна это не останавливало. Он подобрался обратно к моим губам и начал целовать, не давая перевести дух. Его руки ласкали мое тело, а губы- мой рот.
Вдруг, сам от себя не ожидая такого, я начал расстегивать пуговицы на одежде Себастьяна. Торопливость делала мои действия еще более неловкими и дворецкий сам начал раздеваться. В моей голове промелькнула мысль, что демон управляет мной. «Настоящий Сиэль никогда бы не стал делать того, что делает сейчас. Это просто безумие!»- думал я и в тоже время понимал, что вот он я, настоящий Сиэль, всегда желающий своего дворецкого и никогда это не признающий.
Себастьян быстро освободился от одежды и я увидел его идеальное тело. Каждый сантиметр его тела излучал тепло и желание.
Он раздвигает мои ноги и приближается ко мне. Его рука скользит вниз мимо пупка и пальцы входят в меня. Мне кажется, что из глаз посыпались искры и я издал громкий стон. Себастьян аккуратно действует внутри меня, заставляя меня плакать от боли…
Это не могло продолжаться вечно и боль сменилась наслаждением. Я хотел большего и, Себастьян, словно читая мои мысли переворачивает меня и начинает проникать во внутрь. Он делает это медленно и бережно, но мне все равно невыносимо больно. Возможно, что все поместье сейчас слышит мои крики, но почему никто не прибегает мне на помощь?...
Мысли мои прерываются, когда Себастьян входит в меня полностью и начинает двигаться. Это вершина наслаждения накрыла меня и я, не сдерживаясь, кричу от боли смешанной с экстазом. Я хочу, чтобы это никогда не кончалось, но Себастьян выливается в меня. Я чувствую тепло внутри.
Свеча уже догорела, а мы лежим в одной постели и пытаемся выровнять дыхание. Каждый из нас думает о своем, до того момента, пока я не спрашиваю Себастьяна.
-И все-таки, почему ты выбрал меня?
-Ваша душа особенная. Я это понял сразу. Но совсем недавно я понял больше. Вы- единственное живое существо, заставившее меня почувствовать то, что не присуще демонам. Вы заставили меня полюбить. Я люблю вас, мой господин.
Во мне смешались удивление и радость. Хотел ли я этого? Да, я хотел что бы меня любили, я стремился к этому, но мог ли я верить ему, демону...Ведь что бы он не говорил, моя душа для него превыше всего...
В своих чувствах я не признался. Но в этом и так не было необходимости, потому что Себастьян видит меня насквозь.

@темы: фанфики, Темный дворецкий

---

Безумие

опять же, без шапки

"Безумие"
Доводилось ли вам сходить с ума? Сиель много читал о безумцах, утративших спасительную возможность действовать рационально и купающихся в бездне собственных безудержных эмоций. То, что происходило сейчас с ним, не было похоже на их симптомы, однако граф точно решил: он лишился рассудка.
Безжалостный, но весьма логичный диагноз было последним рывком рациональности Сиеля – сил аналитики хватило лишь на признание проблемы, с ее решением дело обстояло куда хуже. Да и, по сути, граф перестал доверять своей отравленной ядом безумия интуиции. Теперь оставалась только самооборона в моменты, когда эмоции пытались захватить рассудок Сиеля в плен. И граф чувствовал, что долго его цитадель продержится.
Все началось с желания прикосновений своего дворецкого. Сначала граф думал, что это естественно – Себастьян крайне ловко справлялся с усталостью, разминая его плечи. Но раз от раза Сиелю становилось не по себе от этих процедур: касания, легкие поначалу, затем более жесткие, напористые, вынуждали дыxание учащаться, а голос - становиться хриплым. И тогда он просил Себастьяна остановиться, именно просил, потому что приказать ограничить себя в этом удовольствии не смог бы, да и не хотел. И демон улыбался, наклоняясь к лицу графа, будто ненароком задевая его ушко губами, и шептал с придыханием, так, как умел только он: «Вам не нравится, мой господин?»
И Сиеля прошивала крупная дрожь, заставляющая тело бесноваться в желании чего-то… Xотелось касаться, сладко выдыхать, когда пальцы Себастьяна, больно сжимая участок кожи, отпускали его. Волна истомы прокрадывалась и стремительно заxватывала тело мальчика, и он, дрожа от желания повторить ощущение, сжимал губы в надежде заглушить сдавленный стон и чувствовал на себя жадный взгляд дворецкого. Такие игры графу были по душе определенно, однако здесь его привычные навыки, помогающие остаться победителем в любой партии, не действовали – правила давно уже выбрал демон, знающий каждую его слабость.
Томимый безудержной жаждой получить порцию касаний дворецкого, граф искал способы оправдать свою жадность необходимостью. И такой нашелся: принятие ванны. Ослепленный потребностью повторить те сладкие моменты, когда время, казалось, замирало, чтобы, как истинный зевака, понаблюдать за крушением построенной крепости вокруг сердца мальчика, Сиель совсем не подумал о желаниях своего повзрослевшего тела и возможностях их скрывать. Нежность мягких, тонких пальцев, магическим образом рождающая стайки мурашек, была настолько приятной, что граф, расслабившись, прикрывал глаза. Себастьян ласково проводил мочалкой по спине, рукам, задерживаясь на каких-то одному ему известных точках тела, и удовлетворенно расплывался в лукавой усмешке, когда дыхание его лорда учащалось. Мальчику оставалось лишь догадываться, каким образом дворецкий находил эти особые места, умелые прикосновения к которым рождали дрожь и жар во всем теле – он сам о них не знал до этих пор.
Затем, будто давая графу снисходительную возможность успокоиться, Себастьян спрашивал бархатным тоном:
- Теперь волосы?
- Да, - кивал Сиель, прекрасно осознавая, что еще немного - и он потеряет контроль над собственным телом.
- Закройте глаза, - мягким шепотом просил дворецкий, и мальчик вздрагивал: вот еще одно оружие демона против него – дьявольски очаровательный голос.
Послушно сомкнув веки, граф чуть наклонялся назад. Руки дворецкого осторожно зарывались в его волосы и круговыми движениями распределяли мыльный раствор по коже головы. Пахло лавандой и ванилью, Сиель немного успокаивался, но не тут-то было: пальцы Себастьяна надавливали на затылок чуть сильнее, проводили по шее, затем плавно перемещались к макушке и как бы невзначай дергали прядь волос, заставляя мальчика закусить губу: легкий озноб несмотря на горячую воду – как сигнал бедствия.
- Прошу прощения, - раздавался голос демона, - вам не больно?
- Впредь будь осторожнее, - с оттенком досады и злости, то ли на дворецкого, то ли на самого себя, откликался граф.
Черная пелена перед глазами неожиданно меняла цвета, и Сиель понимал, что его клонит в сон. Однако что за странность: оттенки этой самой пелены менялись в такт движениям рук Себастьяна. Граф хмурился. Слуга продолжал массировать кожу головы, все так же ненароком дергая пряди, притом именно так, что это вызывало отнюдь не боль, но приторное наслаждение. Что за напасть! И неожиданно перед Сиелем появлялась красочная картинка: Себастьян заxодил в его спальню с неизменной улыбкой на лице, поистине кошачьей походкой подходил к постели графа, и Сиель, осмелев в своем этом видении, подзывал его ближе, а затем тянул к себе. Дворецкий целовал его, обнимал за талию, а потом толкал на кровать, накрывая собой. Следующая картинка отгонялась графом из сознания, однако тщетно: совсем уже интимные ласки Себастьяна невозможно было утаить от разыгравшегося воображения мальчика. Движения руки слуги по его напряженной плоти казались такими настоящими, что Сиель, вздрогнув, распахивал глаза. По телу пробегал аккорд паники: домечтался. Все тело горело, пах ныл, а его собственная рука настойчиво пыталась довести тело до разрядки.
Сиель оборачивался: Себастьяна в ванной комнате не было – наверное, ушел за полотенцем, как он это делал всегда. Пена с головы смыта. Паника отступала на шаг, и мальчик спешил уделить внимание своему возбуждению, пока дворецкий не застал его за столь постыдным занятием.
А Себастьян стоял за дверью, вслушиваясь в невольные вздохи своего господина, и чувствовал, как его горло саднило острым чувством голода, а тело пронизывало желание обладать этим мальчишкой. И демон гадал, когда началось это его сумасшествие в унисон с точно такими же мыслями Сиеля за дверью. Быть одержимым демоном – обычное дело, Себастьян повидал немало таких глупых и жалких людишек. Но тех, кто смог бы разделить это безумие с самим демоном, он еще не встречал.
***
Сумасшествие одолевает Сиеля и ночью. Когда Себастьян, накрыв его одеялом и задув свечи на тумбе рядом с кроватью, скрывается за дверью спальни графа, мальчик пытается провалиться в сон, но безрезультатно: в ушах настойчиво шелестит пьянящий разум голос демона, тело томится, отзываясь на манящий шепот сладкой истомой. Темнота, сговорившись с воображением, не скупится на образы дворецкого, являя взору красивое лицо и сводящие с ума адские глаза. Ночь превращается в пытку для юного графа, тело которого беснуется в неистовом ожидании. Он уже на грани, шепот в голове все более навязчив, и хочется кричать от безысходности – безумие мучает и плоть, и дух, расплавляя упорядоченный строй мыслей графа. Теперь не желания подстраиваются под поступки, а поступки под желания. И Сиель осознает это с каким-то упоительным остервенением. Однако терпеть симптомы одержимости своим слугой больше нет сил, и граф нерешительно шепчет в темноте его имя, зная, что демон услышит.
- Господин? – Себастьян тихо заходит в комнату и подходит ближе к кровати.
Демона сковывает предвкушение: вот сейчас, прямо сейчас этот мальчишка, погрузивший его в бездну абсурдного мечтания о нем, сам отдастся ему в руки. Пытаясь скрыть победную усмешку, дворецкий всматривается в осунувшееся лицо своего господина. – Время позднее, что случилось?
- Мне не спится, - одними губами отвечает Сиель, чувствуя, как безумие чуть отступает, заменяясь навязчивым желанием повторить алгоритм действий из своего постыдного сна.
- Отчего же? – участливо интересуется Себастьян, наклоняясь к мальчику с целью искусить его близостью, но неожиданно понимает, что на месте соблазнителя сейчас вовсе не он сам, а этот непостижимый мальчишка.
Граф приоткрывает рот, чтобы ответить, но слов не хватает. Сумасшествие подталкивает к неосмысленным действиям, к подчинению эмоциям, но граф хочет быть свободным, он не желает подчиняться кому-либо. Выдержит ли? Гордость сейчас дороже разума.
А демон все ждет, из последних сил – не иначе, что мальчишка сам потянется за запретным плодом, сдастся ему, потому что если этого не сделает граф, Себастьян сам отдаст в изящные руки тот незримый пылающий огонь в груди, который, верно, зовется сердцем. Достучаться до демона удается лишь единицам, да и то Себастьян не верил раньше этим глупым сплетням в Аду.
- Принеси мне тот чай, что заваривал на прошлой неделе, - с едва заметным усилием, но твердо говорит Сиель. Не подчиняться искушению сложно, но ведь граф сильный, разве нет?
Демон вздыхает, осознав, что его обставили в этой игре, обставил мальчишка, который, по его плану, должен был погрязнуть в похотливых желаниях. Себастьян впивается безумным взглядом в лицо своего господина, являющегося его хозяином теперь уже не только на словах, но и на деле. Приручить демона - то же, что заставить кошку быть верной и послушной на протяжении всей ее жизни. Безумие какое-то, учитывая, что демон сам согласился одеть ошейник.
Себастьян подается вперед и, досадуя на самого себя за такую неведомую ранее слабость, прижимается к губам лорда. Тот жарко отвечает. Оба ждали момента, когда подчинение сумасшествию будет оправдано тем, что и другой ему подчинился.
- Я болен, - оторвавшись от губ слуги, констатирует Сиель.
- Не вы один, - устав бороться с собой, признает демон.
- Я безумен, - шепчет граф, притягивая Себастьяна к себе.
- То, что не я одинок и в этом, определенно радует, - улыбается слуга, снимая пиджак и расстегивая рубашку.
Сиель восторженно наблюдает за тем, как его демон обнажает кожу, такую гладкую, прекрасную. Он совершенен, а сойти с ума от совершенства не так уж и зазорно, не так ли? Мальчик проводит пальчиками по груди слуги, очерчивает линию выступающих мышц, а затем, повинуясь порыву, прослеживает тот же путь языком. Себастьян всегда любил кошек, таких мягких и своевольных, и вот собственный маленький кот у него в объятиях.
Дворецкий изучил каждый миллиметр кожи графа и отлично знает, какие его самые любимые ласки. Наиболее верный способ избавиться от безумия - это поддаться ему. И демон, отправив к чертям абсурдность такой мысли, впивается в губы своего хозяина. Никто из них больше не играет и не блефует – какие игры, когда карты раскрыты?
Сиель стонет, теряясь в омуте ощущений, его заглатывает бездна удовольствий.
Похоть – такое земное желание, столь обыденное и низкое. Но, как и любой грех, не лишено благородства и изящества. В науке согрешения есть своя грация, особенно если преподает ее идеальный искуситель. Принизив значение плотских утех, вы лишаетесь возможности понять, что такое неземное блаженство – как ни парадоксально, но в земных радостях есть доля божественности.
Мальчик вздрагивает, когда Себастьян готовит его для себя – тело совсем юное, но такое жаркое и отзывчивое. Боль подталкивает графа спешить, поддаваясь действиям дворецкого, которые кажутся сейчас неимоверно правильными. И демон лишний раз убеждается, что невинность – самое развратное состояние человеческого тела и души. Невинность порождает мысли о пороке и запретах.
Поцелуи отвлекают от боли, руки гуляют по телу, заставляя кожу пылать. Сиель выгибается, когда Себастьян входит в него, слепо ищет губы своего демона. И Себастьян еле держится, чтобы не обезуметь вконец – его гложет вспыхнувшее чувство голода; он ощущает особенно яркий этой ночью запах души его жертвы; демоническая сущность беснуется в желании немедленного обладания этим телом.
И демон осознает, наконец, что сейчас это не обычное удовлетворение плотских желаний. Что-то большее, определенно. Нечто, недоступное ранее.
Пару секунд, что он дает своему господину на то, чтобы привыкнуть к ощущениям, кажутся Себастьяну неизмеримо долгими – зарычав, он начинает двигаться. Сиель сжимает плечи своего демона, сам подается вперед, чувствуя, как при соприкосновении плоти Себастьяна с какой-то точкой там, внутри, его всего охватывает шквал эмоций, прошивает разрядом, отпускает на пару секунд, а потом еще один толчок – и снова тело бьется в неистовом удовольствии, а разум - в предсмертной агонии.
Поцелуи не заканчиваются, грани реальности смываются, есть только слепые ощущения, раскрашивающие туман перед глазами в разные цвета.
- Мой Сиель, - шепчет Себастьян, утыкаясь в шею мальчика и целуя пленительную нежную кожу, чуть прикусывая ее.
Граф, выгибаясь и застонав от звука этого бархатного голоса в ухо, чувствует, что возбуждение резко отпускает, он изливается в руку Себастьяна. И демон, издав глухой стон, похожий на животный рык, делает последний рывок в тело своего господина и тоже успокаивается, расслабляется и скатывается на бок, часто дыша в унисон с Сиэлем.
Граф чувствует сладкую усталость, глаза закрываются, и он улыбается при мысли, что теперь лекарство от ставшей неизлечимой болезни своим слугой будет достать намного легче. Однако, поняв причину безумства, сможет ли он сохранить рассудок?
А демон обессилено закрывает глаза: он попался. На него надели ошейник, такой крепкий и прекрасный, что вместо того, чтобы чувствовать себя пойманным, он ощущает неведомую ранее свободу.
- Я стану вашей смертью когда-нибудь, - неожиданно произносит он.
- Я не боюсь своей смерти, - откликается Сиель.
- Вы – безумец. Любовь к демону лишает рассудка, - ласково прикоснувшись к щеке графа, констатирует дворецкий.
- А любовь к человеку, Себастьян? – впиваясь взглядом в лицо слуги, вкрадчиво спрашивает мальчик. Пентаграмма сияет лиловым светом, который не отгоняет тьму вокруг, а лишь сливается с ней.
- Не играйте со мной, господин, - скользя рукой по лицу вниз, Себастьян задерживается на шее мальчика и сдавливает ее пальцами.
- Убьешь меня? – спрашивает Сиель, смело встречая взгляд адских глаз.
И демон честно пытается найти в себе силы сделать это сейчас – покончить с безумием, убить в себе слабость, наконец! Но руки не слушаются, в груди что-то сжимается, настолько больно, что дышать становится трудно.
- Я бы хотел, - признается он, ослабляя хватку, - ваша душа потрясающа, мой лорд.
- Так бери, чего ты ждешь, - мальчик приподнимается в кровати и склоняется над демоном.
- Нет, - твердо говорит Себастьян, стараясь побороть демоническую сущность, желающую лишь одного: поглотить желанную душу.
- Не понимаю… - граф чуть морщится - все тело болит.
- Я сам не понимаю, - шепчет демон, притягивая Сиеля к себе и сладко целуя.

@темы: фанфики, Темный дворецкий

---

без шапки

Фик вообще без шапки. Простите, автор. Скажу только, что не я это писала и всё))

Абсурд

* * *
Еще один тошнотворный день прошел. За спиной их уже слишком много, и я сбился со счету.
Отвратительно.
* * *
- Господин, вам нехорошо? – надел маску беспокойства.
- Да, - отвечаю с неохотой. Я зол, хотя буквально пару-тройку секунд назад был спокоен. Что же?
Меня безумно бесит его вежливый тон и смена лживых гримас. Неожиданно для себя замечаю это.
Подходит ко мне вплотную, мягко опускает руку на лоб, заглядывает в глаза, изучая как редкое растение.
Перехватило дыхание, надеюсь, он не заметил…
- Жара нет, милорд. Что-то болит?
Молчу; разворачиваюсь и стремительно быстро направляюсь к двери, всем своим видом показывая то, что не желаю, чтобы дворецкий следовал за мной.
Захожу к себе в кабинет.
Сердце бешено бьется, дышу учащенно, будто пробежал большую дистанцию.
Чертов Себастьян, угораздило же его так близко подойти…
Закрываю глаза, вспоминаю прикосновение руки дворецкого.
Да что это со мной? Абсурд.
* * *
Утро. А я и не заметил, как уснул. Зарываюсь в подушку – что за странное чувство? Чувство раздражения перемешанного с отвращением, злостью и обидой… Невыносимо. Непонятно.
Скрип двери.
- Вы уже проснулись, господин? – надел свою дежурную улыбку.
- Как видишь.
Подходит ко мне медленно, будто боясь спугнуть. Я даже и не замечаю, что задержал дыхание, когда его руки плавно легли ко мне на грудь, начали одну за другой расстегивать пуговицы на белоснежной сорочке, которая через пару мгновений оказалась на полу. Закончив одевать меня, направился к двери.
- Что бы вы хотели на завтрак, господин?
* * *
Устал от безделья. На удивление спокойная неделя подходит к концу. Не знаю чем себя занять. У слуг выходной, и они отправились на какую-то ярмарку.
- Себастьян, - зову дворецкого, ожидая немедленной его явки. – Поиграй со мной.
Он заходит кабинет через пару секунд.
- Во что будем играть, милорд?
- Не знаю, – сажусь на диван, устало откидываю назад голову.
Чувствую, как он медленно подходит ко мне, садится рядом. Не ожидал от него такого поведения. Впрочем, как и от себя.
Я совершенно себя не понимаю в последнее время. Немыслимо. Что со мной? Не может быть.
- Себастьян, что такое любовь, по-твоему? – дворецкий в изумлении поднимает брови, а после, в немой насмешке закрывает глаза на несколько секунд. Думает.
- Любовь – это самая большая человеческая слабость, – открывает глаза и странно улыбается.
- Человеческая… - повторяю как завороженный и молча соглашаюсь с ним. Опускаю глаза, я стыжусь… нет, не своего вопроса, а.… А чего я стыжусь? Чувств. А точнее - их проявления.
Я знаю, что во мне не должно быть ничего кроме мести, но.… Но каким-то непонятным, непостижимым для меня образом в моей душе родилось новое, противоположное чувство. Не понятно, каким ветром мне было занесено это маленькое зернышко, которое успело, уже так прорасти…
Зернышко… любви? Любви… к демону?
Хм, абсурд.
До чего я докатился? Не может быть. Не может быть?
- Господин, все в порядке? – вздрагиваю. Кажется, я совсем забылся. Смотрю на него; он в ответ всматривается в меня. На лице мелькает тень изумления. Что же он прочитал такого в моих глазах, что привело его в такие на первый взгляд растрепанные чувства? Мои недавнишние мысли? Кто знает…
Навис надо мной, вжал в диван. Всматривается, думает. Придвигается вплотную к моему лицу, легким движением снимает с меня повязку, кидает куда-то в сторону. Я не в силах оторвать взор от дворецкого, слишком уж притягательны его глаза. Завораживают, обезоруживают, манят к себе страшной нечеловеческой силой; вокруг зрачков, кажется, прыгают зловещие угольки. Себастьян приближается еще плотнее; я чувствую его горячее дыхание на своей уже пылающей щеке. Вдыхаю его запах, запах силы, страха, безумия… сладострастия, похоти… Он легко дотрагивается рукой до моих волос, спокойно гладит висок, целует в лоб прохладными губами. Не могу передать это ощущение – оно незабываемо, неповторимо… В следующую секунду дворецкий немного отстраняется от меня, заглядывает в глаза, словно спрашивая «все ли в порядке?». Я безмолвно опускаю веки: не в силах больше выдерживать его взгляд; он резким движением опускает меня так, чтобы я мог лечь; вновь нависает надо мной и целует. Сначала мягко и несмело, а после требовательно и собственнически. Я робко отвечаю ему, потому что не могу иначе. Я боюсь, боюсь потерять эту сладкую ласку, этот поцелуй, это мгновение.
Себастьян быстро заканчивает поцелуй, тем самым, вызвав у меня недовольный, тихий стон. Улыбается, услышав его, а я краснею и отвожу взор в сторону.
- Мой лорд… - горячо шепчет мне в ухо, которое немедленно краснеет от этого.
- Себастьян… - шепчу в ответ и закрываю глаза. Я жду продолжения…

@темы: фанфики, Темный дворецкий

---

Всё ещё понедельник.

Нет, для меня он, можно сказать, только начался. Завтра работу надо сдавать, а я, теме, ничего не делала. Так что смотрю сейчас отцы и дети 2008 года. Лень перечитывать.
Вообще Базаров мне очень нравиться. Помню, как только я узнала, что он - врач, то сразуего полюбила. Ну вот такая я вот, люблю медицину и всё, что с ней связано. Помню, тоже когда-то ловила лягушек и резала их. Только тогда я была ещё маленькой и не понимала, что делаю)) А сейчас уже всё по-другому...


Досмотрю вторую серию - выложу фики по темному дворецкому. Это хорошо, что уже вышли овашки))
А зимой приглашу к себе Кица и будем мы пересматривать всего принца)) Она очень хочет пересмотреть стебные серии, но, так как для меня принц тенниса - это вообще куча огромного стеба, то мы решили повторить всё: от начала и до конца)) Думаю, мувики тоже захватим))
Но, чёрт, сначала экзамены надо сдать...


Ками, я становлюсь похожей на Ибу. Хотя я такой всегда была... Чёрт, это уже не смешно....

@настроение: Отцы и дети - какое настроение?!))

@темы: свое

---

Понедельник

Ками-сама, понедельник... Неужели он кончается?.. Хотя нет, ещё неорганика, тесты, театралка...


ХОЧУ ВЫСТУПАТЬ НА СЦЕНЕ ВМЕСТЕ С КАТО КАЗУКИ, АЙБОЙ ХИРОКИ, Ю ШИРОТОЙ И ЯНАГИ!!!!! Но для этого нужно знать только пьес больше 40 штук...
Это конец...
Быстрее бы уже работать!!!
Но! Зато пока я могу писать фики. Литература -очень хорошая подзарядка. И вдохновение сразу приходит))
Так что, Фанфик по принцу тенниса, Атобе/Рема к вашей критике.

Автор: Арманика
Название: Мороженка
Фэндом: Принц тенниса
Бета: Арманика
Пейринг: Атобе/Рема
Рейтинг: ПГ-13
Жанр: флафф
Размер: мини
Размещение: с шапкой
Дисклаймер: отказываюсь
Предупреждение: Нет)) Кроме губ, языка и кофе
От автора: Ела мороженку и приспичило (^___^)
Связь с автором: 451980878

Вроде бы, сегодняшний день был самым обычным, естественным днем в жизни. Теплый осенний ветерок грел тело и душу. Дышать хотелось полной грудью, вдыхая аромат начала золотой осени. Пели птицы, перепрыгивая с ветки на ветку. Смешно прыгали люди через лужи, оставленные на земле вчерашним дождем.
Приятно было пройтись по бульвару под деревьями с ещё не совсем пожелтевшей кроной. Но некоторые листья уже отрывались, летя на асфальт. Создавалось ощущение некой осенней сказки.
Но приятнее всего было сидеть на лавочке на этом самом бульваре и есть чуть холодное ванильно-кофейное мороженное.
Реме очень нравились и кофе, и ваниль. Мороженное было настолько вкусным, что Эчизен ел его с закрытыми глазами. Брал немного на палочку, медленно подносил ко рту, клал на язык лакомство и тихонько постанывал от блаженства. Он даже не смотрел на Атобе, сидящего рядом с ним, который, кстати, и купил ему это самое мороженное. Кейго с ревностью смотрел на мороженное. Ему было просто обидно, что не от его поцелуев сейчас стонет ЕГО бой-френд. Его Рема. Он подсел ближе к Эчизену и обнял за талию.
- Рема…
-М?..
- Неужели мороженка такая вкусная?
- Очень… - блаженно ответил мальчик.
- Тогда, может, дашь попробовать? – улыбнулся Кейго, притягивая Рему ближе.
- Неа!
- Ну Рема, ну пожалуйста. – Губы сэмпая находились в паре сантиметров от губ мальчика.
Тот открыл глаза, посмотрел с задумчивостью на чуть приоткрытые губы Кейго и хитро улыбнулся.
- Хорошо.
Потом он опять взял палочку, захватил ею немного мороженного и отправил себе в рот. В следующий миг Рема накрыл поцелуем губы Кейго. Чувствовались ваниль, кофе на языке мальчика. Оба тонули в блаженстве.
Кейго нежно ласкал своим языком язык кохая.
Сладко.
Поцелуй длился минут пять, после чего Атобе сказал:
- Мороженка действительно вкусная и сладкая, но ты, – он провел пальцем по губам Ремы, другой рукой обхватил талию мальчика, – и вкуснее, и слаще!

@темы: фанфики, Prince of Tennis

---

Пока ты спал или не поняли...

Ну и на ночь фик по тетрадке:


Автор:Мицу(или как зовут некоторые Аки)))
Название: Пока ты спал или Не поняли…
Фендом: Тетрадка
Пейринг: М&M`s
Рейтинг: NC-21
Жанр: Слэш, Юмор
От автора: ну похуморил немножко))

Мелло допрыгался. Говорили - не жри столько сладкого! Ну мы ж самые умные (Ватку побоку). И как результат – гипогликемическая кома.
Когда доктор скорой, которую вызвал Мэтт, когда его друг свалился посреди очередной гневной тирады, даже не успев укусить зажатый в руке шоколад, сказал диагноз, рыжий долго и истерично ржал, что в принципе ему как-то не свойственно. Он естественно поехал с ним в больницу. Правда, всю дорогу изредка похрюкивал в обтянутую перчаткой руку, приговаривая: «Допрыгался, сладкий…Сладкий…»
«И чего он интересно разорался в этот раз?! Сижу, хакерю по-тихому, параллельно проходя очередной уровень «Дум», никого не трогаю. Влетает, орет, как принцесса, которой горошину в зад засунули. Что-то про безразличие и импотенцию. Я так и не понял к чему это, но согласно кивал на все. Так проще не огрести. А потом бледнеет и ухает на пол. Страшно, мля. Он, конечно, та еще заноза, но друг же все-таки.»
Доктора выгружают каталку, а Мэтт плетется сзади. Ему в руки суют бумаги, которые необходимо заполнить. А он не отрывает взгляд от Мелло, чье тело потряхивает на носилках. Мэтта передергивает. Мелло не может быть таким…беспомощным. Таким безжизненным. Рыжий быстро чиркает в бумажках и отдает подоспевшему доктору. Мелло увозят в реанимацию, утыкивая иголками и опутывая проводами. И это тоже кажется Мэтту нелогичным, нерациональным и неправильным. Липкий холод расползается по телу.
«Мне не было так противно, даже когда консоль сдохла на 15 уровне при несохраненной игре. Чувство острой несправедливости. Но сейчас оно еще острее. Мелло, дрянь, какого хрена тебя приспичило сломаться?! Любимый гейбокс конечно отвлекает, но я эту игрушку уже наизусть знаю! А наматывание кругов по коридору непродуктивно. Чертовы лекари, чего они молчат?!»
Тут как раз вышел доктор Накамура (Мураками?).
-Кризис миновал.- Мэтти сам удивился с каким облегчением вздохнул. -Господин Кехль еще без сознания, но его жизнь уже вне опасности.
«А была в опасности?! Сука Мелло! Я тебя сам убью. Отомщу за все. Не знаю как, но это будет страшно. Привяжу к стулу и расплавлю, заставив тебя смотреть, все твои шоколадки, а потом вылью в раковину. Или…»
-Вы можете прийти к нему завтра, господин Дживас. Сегодня вас уже не пустят. Все доброго.
Всю ночь Мэтт так и не смог заснуть. То до чего додумался его мозг к четырем утра, заставило его злорадно усмехнуться. «Мелло же у нас сильная личность. А для сильной личности это будет самым страшным.» Подхватив фотоаппарат, Мэтт направился в больницу.
Поговорив с доктором, который сказал, что больной быстро идет на поправку, хоть до сих пор и без сознания, Дживас зашел в палату и закрыл её на ключ, что спер с поста, пока медсестричка отвлеклась на разговор по телефону. Мелло лежал на широкой кровати, проводов на нем поубавилось, но он был все так же бледен, с чудовищными синяками под глазами («замазать!») и…А это, что такое?! Хех, интересный побочный эффект. Лицо Мэтта озарила улыбка, а очки хищно сверкнули. Язык быстро пробежал по губам. «Все или ничего, детка!»
Сквозь почти непроницаемое стекло в двери, слабо сверкала фотовспышка. Правда суетившиеся в коридоре люди и медперсонал, ничего не замечали. А глухой шепот - «Да, вот так. Мелло, ты просто создан для этого!»-в принципе не мог быть услышен.

***

Соевый шоколад на сорбите. Что может быть ужаснее. Только просто сорбит.
-Мэээт!- Капризный голос разнесся по маленькой квартирке. Вздохнув, рыжий оторвался от ноута, и перевел взгляд очков на блондина, что валялся на диване перед телеком. Уже три дня, как Мелло выписали. И эти три дня были адом. Спасали только результаты его недавней мести. Ими была увешана вся комната Мэтта. Они как-то придавали смысл всему. – Мэтт, я хочу человеческую шоколадку!
Мэтт удивленно изогнул брови.
-Прям таки человеческую? Не знал, что ты стал каннибалом.
-Не смей ржать, придурок, - Мелло чуть не шипел. – Принеси мне плитку швейцарского шоколада из заначки.
-Ты сдохнешь, Михаэль.- Блондин дернулся и тут же зло сузил глаза.
-Я сдохну, если не съем эту чертову плитку!
-Я их все выкинул. Доктор тебе запретил.
-ЧТО ты сделал?!!!- Мелло взвился над диваном и бросился на парня. Но болезнь ослабила его, так что Мэтти легко ускользнул и дунул в свою комнату, дабы шальная пуля вдруг не засела у него в голове. От сумасшедшего блондина можно было ждать чего угодно. Заперев дверь, Мэтт облегченно выдохнул. За деревянной панелью бушевал ураган. Вопли, звуки переворачиваемой мебели…Слава Богу, ноут рыжий там не оставил.
Он с теплой улыбкой оглядел стены и улегся на кровать, погружаясь в виртуальный мир, как вдруг дверь влетела внутрь комнаты, а на пороге застыл разъяренный мафиози.
-Я знаю, ты прячешь их здесь!- Синие глаза сверкали маньячным блеском. Мэтт напряженно застыл. За очками не было видно, как бегают его глаза. Слабая, как дуновение утреннего ветерка, надежда теплилась в груди:«А вдруг не заметит!»
Наивный! Мелло ошарашено оглядывал комнату друга., беззвучно хватая ртом воздух.
-Ты..Ты..этого не может быть!..Это фотошоп!
-Ни грамма обработки, - скромно заметил любитель полосок.- Все натурально.
Мелло принялся носиться по комнате, срывая фотографии, разглядывая одну, другую, и пришептывая:
-Нет…нет.. когда?!.. Я не мог…
Мэтт сидел, потупившись в пол. Казалось ему стыдно, но полированное дерево видело его злорадную усмешку. Блондин накинулся на парня с кулаками.
-Гад, где ты это взял. Не было такого никогда.
-Было-было, - Мэтти старательно защищался от ударов, похохатывая над злым, как черт, Мелло.- Я всегда в тебе подозревал эту…развратность, но чтоб таак!
-Я тебя убью! – Мелло выронил фотографии, с каждой из которых в потолок глядел блондинистый парень в ОЧЕНЬ откровенных позах, и схватив рыжего за горло, принялся душить. –Когда ты это сделал?! Отвечай, подонок!
-П-пока..ты..спал..- прохрипел уже синий парень. От шока руки на горле разжались, и Мэтт закашлялся. – Ты меня…кхе…довел, сволочь. И это была месть. Вечно ты меня пользуешь и морально, и физически, а я тебя даже пальцем не тронул. Ну, почти.
-Мать твою, чертов извращенец!!!- Мелло держал в руках фото, где он, Михаэль Кехль, раскинулся на белых простынях, волосы разметались по подушке, тело прикрывает, и совсем не там где надо, больничный халатик, глаза закрыты, одна рука на лице, пальцы скользят по губам, другая…?!!!! Обхватила возбужденный член?!!!
-Но..- вопросительный взгляд. -Как это возможно?
-Побочный эффект гипогликемии – стояк нерушимый. – Мэтт невинно улыбнулся, потирая горло.- Так что я просто спас тебя от смерти из-за спермотоксикоза.
-Тварь!- Кулак метко угодил парню в челюсть. Мелло тяжело дышал. Но тут же его лицо неуловимо изменилось. – Но мне вот интересно, почему же моими ТАКИМИ фотографиями увешана ТВОЯ комната, м?
Мелло медленно приблизился к парню и, подняв его стремительно краснеющее лицо к себе, вопросительно заглянул в глаза.
-Я жду, Мэтт.- Блондин стер струйку крови с уголка губ парня.- Хм, понятно.- Усталая улыбка. – Значит все-таки не импотент.
-М?- Мэтт недоуменно уставился на Мелло.
-То о чем мы разговаривали, когда я коматознулся.
«А мы «разговаривали»?! Так это он про меня тогда?!»
-Правда теперь я подозреваю, что ты у нас любитель только посмотреть, ну и подрочить Ты же умеешь?- Мелло откровенно глумился на рыжим, дразня его.- Ладно, пойду в магазин схожу, -блондинистая тварь легкой походкой направилась из комнаты.
От первой подушки в спину он увернулся, но вторая добавила ускорения его инерционному движению, и он треснулся о косяк вынесенной двери. Сзади к злосчастному косяку его прижало горячее тело.
-Наш помешанный геймер решил выйти в реальность, м?- Мэлло не оставлял насмешливого тона.
-Заткнись, белобрысая сучка, - ладонь Мэтта накрыла лицо парня, оставляя лишь небольшую щелку для глаз, отгибая голову назад и в сторону. Губы прошлись по открытой шее. Другая рука расстегнула молнию и скользнула в распахнувшуюся жилетку, жестко задевая сосок. Голос рыженького был спокойным и ..уверенным?! От этого шепота у Мелло начали подгибаться колени. Он откинулся на Мэтта, чья ладонь уже неспешно распускала шнуровку обтягивающих брюк.
-Ччеерт…- Мелло развернуло и ударило об стену. Нет, сопротивляться он, и не думал. Он и так полгода пытался, всеми возможными способами - от хождения голышом после душа до истерик - расшевелить это бревно от РПГ. Теперь оно покрывало поцелуями его шею и грудь, руками стаскивая брюки. О боже, и ногами тоже! Разбудил вулкан на свою…задницу. Которая сейчас уютно легла в ладони Мэтта. И тут же оказалась сжата сильными натренированными на джостике пальцами.
Мелло стоял абсолютно голый перед все еще одетым Мэттом. Дабы исправить сию несправедливость, он начал стаскивать полосатую кофту. В процессе, Мэтти присосался к губам блондина, на что тот ответил укусом. Рыжий лишь ухмыльнулся, облизнув укус, и также прикусил губу мафиози. Череду болезненных и сладких поцелуев-укусов прервала одежка, что на миг ослепила Мэтта. Чем воспользовался арийский псих и впился в губы, что только показались из-под уползающей ткани, стремясь свалить рыжика. Но тот лишь снова впечатал Мелло в стену, закидывая его ноги себе на локти. Соприкосновение кожей дарило те же ощущения, что и близкое знакомство с оголенными проводами.
Звякнул ремень, Мэтт на секунду отвлекся от губ блондинчика, чтобы облизнуть собственные пальцы. Которые тут же оказались внутри, раздвигая упругую тесноту нежных стенок.
Мелло тихонько охнул, вцепившись зубами в плечо партнера. От такой «физкультуры» тело тут же покрылось испариной, золотистые пряди облепили лицо. Губы пересохли, и Мелло жадно потянулся к губам Мэтта. Вкус пота и крови пьянил обоих.
Когда Мэтт начал входить в подготовленное тело, Мелло начал шипеть и извиваться, вцепляясь острыми коготками в плечи, шею и рыжие пряди, беззвучно распахивая рот. Вес собственного тела не давал уйти от неприятных ощущений, и он лишь сильнее насаживался на почти каменную плоть.
-Ксо! Мэтт, ты..млять..большой…ааах…-светловолосый затылок уперся в стену, подставляя шею под настойчивые поцелуи и неслабые укусы. В ответ лишь раздалось довольное хмыканье. Мелло руками обвил шею парня, прижимаясь к гладкой и влажной коже, срывая к чертовой матери опостылевшие окуляры. На него уставились горящие желанием карие глаза. Даже не карие, чуть красноватого оттенка. Мэтт начал двигаться, не отрывая взгляда от небесных озер. По губам Мелло скользнула легкая довольная улыбка. На сжатие соответствующих мышц, сквозь сжатые губы трахающего его парня донесся слабый стон.
И вот тут началось неслабое вколачивание мафиози в стену, которая лишь жалобно потрескивала, выпуская из щелей в обоях маленькие известковые облачка .Мелло ощущал как движется в нем, словно пуля в стволе, член Мэтта, задевая «мужскую точку G». Он уже не пытался сдержать рвущиеся наружу крики и стоны. Орал что-то по-немецки. Кусал подставленные плечи, расцарапывал оголенную спину. Вдруг рука Мэтта исчезла из-под колена, и он обвил освобожденной ногой талию парня. Ладонь легла на его стояк и начала активно двигаться. Организм долго не выдержал, опасаясь видимо помутнения рассудка от столь интенсивных ощущений, и перед глазами немца расцвела огненная метель. Спустя несколько секунд, за ним последовал и Дживас, запечатлевая нехилый укус на ключице партнера и что-то рыча.
-Сука, Мэтт!- Мелло тяжело дышал, все еще прижатый к стене и пытался двинуть Мэтта кулаком. Его любовнику тоже надо было отдышаться. –Урод, блять, скрывал такие таланты. Г..
Договорить не дали солоноватые от пота губы.
Уже лежа на узкой мэттовской кровати, они обменивались ленивыми ласками.
-А когда ты успел..?- Мэтт выразительно посмотрел на расположившегося у него на груди парня.
-Что?- Сонно потянул немец.
-Ну, - Мэтти смущался.- Ты кричал «Ich liebe, Matt!»
Настала очередь краснеть Мелло. Он уткнулся носом в грудину парня. Потом поднял ясные голубые глаза.
-Нууу..- ослепительная улыбка.- Пока ты спал…дорогой.

@музыка: фанфики, Death Note

---

Шоколадная любовь

М-да... Хотела по Темному, а получилось по Гравитации... Не, ну как всегда!
Что ж, у кого нет - держите))

Автор: Wildefyre
Перевод: Dee Latener
Дата: 21 сентября 2004
Challenge: «Шоколадный секс»
Фэндом: Gravitation
Пэйринг: Юки Эри/Шиндо Шуичи
Рейтинг: NC-17

Мой мальчик – моя конфетка
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~

- ЮЮЮЮУУУУУУКИ, НУ ПОЖАЛУЙСТА!!!
- Нет! Забудь об этом, чертов мальчишка! И убирайся! – Юки Эри сверлили взглядом своего шумного любовника, все еще злясь на Шуичи за то, что по его вине Юки не явился на важную встречу.
- Я же извинился! – огромные фиалковые глаза, блестящие от слез, смотрели на светловолосого мужчину, умоляя его успокоиться. – Откуда я мог догадаться, что получиться так, что ты пропустишь серьезную встречу?!
Речь шла о назначенной на вчера встрече с издателем Юки по поводу его последней книги, которую мужчина пропустил по той простой причине, что вместо того, чтобы всю ночь дописывать книгу он применял в полной мере иное свое мастерство.
- Да это очевидно! Мы же были на чертовом фестивале Плодородия! Ты что, не догадывался, что ты там увидишь? – Эри сел в кресло, скрестив руки на груди, отказываясь реагировать на исполненное скорби лицо Шуичи. – Пенисы! Вот чего ты там насмотрелся! Много пенисов! Разнообразных форм и размеров!
- Да, но я даже подумать не мог, что из-за их вида ты так перевозбудишься! – Шуичи уселся на пол перед Эри, надувшись. – Я же не заставлял тебя безумствовать всю ночь! А ты безумствовал… и почему-то я во всем виноват…
- Да не ори ты! Ты такой шумный! – одного взгляда на лицо Шуичи было достаточно, и Эри быстро закрыл глаза. Мальчишка с волосами цвета сладкой ваты был прав… Юки сам был во всем виноват… но как можно было не возбудиться от вида такого количества гениталий в сочетании с невинным видом Шуичи, изучающим их…
- Но я же говорю правду, и ты знаешь это, Эри! Ведь это именно ты завалил меня, как только мы переступили порог дома, никак не наоборот! - Шуичи прислонился спиной к светловолосому мужчине, отказываясь сдаваться и превращаясь в покорную собачку блондина.
- Ты такой мальчишка! – Эри погладил Шуичи по голове. – Можно подумать, ты не думаешь, что обнимать человека, будучи в костюме пениса не сексуально. А то, как ты уселся наверх той статуи-пениса и застонал? И это еще не все… Помнишь тот пенис-фонтан, перед которым ты широко открыл рот и глотал воду? Как это все могло не возбудить меня? Куда бы мы ни пошли ты выделывал что-то извращенное с предметами в форме членов! – Эри вздохнул и взялся за свою рукопись. – А теперь заткнись, потому что я должен перечитать все, вдруг я что-то упустил.
- Извини…
- Я сказал, заткнись!
- Но я же только извинился…
Эри проводил взглядом Шуичи, прошествовавшего к стереоустановке и надевшего наушники, чтобы не беспокоить светловолосого мужчину. Музыка заполнила разум Шуичи. Мальчик с розовыми волосами достал свой рюкзачок и принялся копаться в нем, извлек леденец, который искал, стащил обертку и начал его счастливо сосать. Эри услышал посторонний звук, этот характерный звук и поежился, его тело мгновенно ответило на этот звук и на картины из воображения.
«Не смотри… Все будет хорошо, если ты не посмотришь…» - твердил себе Юки, словно мантру. Но это, к несчастью, не сработало, и вскоре он поднял голову и уставился на мальчика в другом конце комнаты. – Бака! Ну и что теперь делать?!»
Шуичи сидел, потряхивая головой в такт музыке и… сосал леденец в форме члена!
«Чертов мальчишка!» - тяжело сглотнул Эри, глядя на то, как розовая конфета исчезает между такими же розовыми губками чтобы появиться вновь, сопровождаемая влажным язычком, облизывающим ее с боков и головку.
«За что мне все это?.. Я просто хочу понять… Почему именно я?»
Эри смотрел; менял позу; ощущал, как все же становятся тесными слаксы, а затем проклял все богов разом. Отшвырнув рукопись в сторону, блондин поднялся и направился к мальчику, а затем опустился перед ним на колени. С закрытыми глазами и в наушниках Шуичи не замечал Юки, пока, когда он вытащил леденец изо рта, другой язык не присоединился к нему в облизывании сладкой конфеты. Испуганный, розововолосый мальчик вскочил, и его широко распахнувшиеся глаза встретились с гипнотическими золотистыми глазами любовника.
- Ю-Юки..? – Шуичи сжимал в пальцах леденец, глядя на то, как Эри облизывает «головку», затем сжимает конфету в кольцо губ и вбирает ее в рот полностью. Этого зрелища вполне хватило Шуичи, чтобы штаны болезненно стянули его пах, готовые вот-вот лопнуть.
– Ю-Юки… - Шуичи выдохнул, глядя с восторгом на Юки, который делал минет розовому членообразному леденцу.
- У тебя есть еще такие конфеты? – спросил Эри, соблазнительно вибрирующим голосом, глядя на любовника.
- Д-да… Шоколадные… Они большие, - Шуичи с трудом сглотнул, глаза его расширились от желания и немножко от страха.
- Хорошо… Доставай их и неси в спальню, - ухмыльнулся Юки и поднялся. – И сделай это побыстрее, пожалуйста. Мне еще рукопись нужно закончить и отредактировать. Ты ведь не хочешь, чтобы я пропустил еще одну встречу с издателем, м?
- Н-нет… Я-я б-быстро… Я-я их в холодильник положил, чтобы не растаяли, - глаза Шуичи стали еще больше, уставившись на слаксы блондина, мальчик облизнул губы.
- И еще принеси ту маленькую варку для фундю вместе с шоколадом, который я для нее купил, - ухмыльнулся Эри и направился в спальню, решив, что ему не помешает получить удовольствие, устроив для Шуичи невинную пытку, и его либидо будет удовлетворено.
Когда Шуичи вошел в спальню, Эри уже разделся и лежал на постели, его пальцы сжимали член и лениво гладили его по всей длине.
- Я.. эм… Я принес… эмм… что ты просил.., - Шуичи не мог отвести взгляд от этого зрелища, щеки его ярко пылали, он не мог сдвинуться с места.
Эри выглядел роскошно от головы до кончиков пальцев ног, его сочащийся влагой половой орган взывал к мальчику.
- Хорошо, включи фундю и положи в нее шоколад… Поставь на «мягкий прогрев», - Юки слез с кровати, глаза остекленели от похоти. – Ну, те леденцы, что ты купил, насколько они большие?
- Этот… самый… большой… - еще больше краснея, Шуичи вытащил шоколадный членоподобный леденец, который был длиной 14-15 см. и довольно толстый по всей длине. Взяв леденец, Эри изучил его и улыбнулся.
- Разденься и побыстрее, потому что мы будем играть, - его улыбка вовсе не была доброй, Шуичи знал, что это для него значит.
Эри собирался проделать с Шуичи один из своих экспериментов, хочет ли этого мальчик или нет, и Шиндо знал, что будет изнывать от желания, даже если ему будет больно от того, что Юки сделает с ним. Юки Эри был человеком, решившим достичь своего любым способом, прямым как стрела, и он знал, как доставить удовольствие себе и любовнику не задавая лишних вопросов. Светловолосый мужчина заразил Шуичи своим наркотиком и вознес его на неведомые высоты.
- Х-хорошо… - Шуичи поспешно сбросил одежду, следя за тем, как блондин подрачивает леденец в обертке, ухмыляясь реальности того, как это выглядело со стороны. – Юки-сан? – Шуичи взглянул на него, - что ты собираешься делать?
- О, я решил, что ты, возможно, захочешь немного шоколадного секса, - ухмыльнулся Эри, потянулся вперед шоколадным пенисом и провел им по груди мальчика. – Секс и конфеты – это ведь так забавно.
Поднявшись, Эри размешал шоколад, уже растаявший в фундю. Его эрекция стала в два раза больше, пульсация пробегала по члену от одних мыслей в голове.
- Положи на кровать ту пластиковую подставку. Я не хочу нечаянно запачкать простыни, - проинструктировал блондин, и Шуичи подчинился.
Эри следил за действиями Шуичи, облизнулся, когда мальчик наклонился у кровати, укладывая подставку и выставив попку на обозрение блондина. Подойдя, Эри прошелся пальцами по ложбинке меж ягодиц и улыбнулся дрожи, пробежавшей по телу любовника.
- Я уверен, что нам обоим понравится эксперимент, особенно когда ты поймешь, что я собираюсь сделать, - прошептал Юки, вставая позади любовника, помогая ему выпрямиться и обвивая мальчика руками. – Ты хочешь этого, Шу-чан? – Эри сжимал в пальцах большой шоколадный леденец и целовал шею Шиндо.
- Ю-Юки… - выдохнул Шуичи, глаза закрылись сами собой, когда губы Эри заплясали на его плоти, посылая вспышки в нервные окончания и волны наслаждения прямо в напряженный член.
- Ляг на кровать… Я приготовлю пирожное, - теплое дыхание от смешка Эри коснулось повлажневшей кожи, которую он посасывал, – как же легко он мог заставить у Шуичи встать. – Помни, что ты мне должен, Шуичи-чан, но ты все же можешь сказать заветное слово, если я вдруг перейду границы и тебе станет невыносимо.
Раньше Шиндо никогда не приходилось произносить заветное слово, но, став однажды берсерком от всплывшего кошмарного воспоминания из детства и времени, проведенном в Нью-Йорке, Эри прислушался к совету Хиро использовать особое спасительное слово, они договорились об этом с Шуичи. Юки вовсе не собирался причинять боль тому, кого любил, пусть он и старался не признаваться самому себе в своих истинных чувствах к эксцентричному и шумному мальчишке.
Эри с улыбкой смотрел, как Шуичи забрался на кровать, мальчик все еще колебался, но подчинялся беспрекословно. Когда он лег на спину, его фиалковые глаза устремили взор вверх, и невинность этого взора смела стены, так старательно воздвигаемые Юки вокруг его сердца. Опустившись, мужчина нежно поцеловал Шиндо, застонав про себя, когда розовые губы легко раскрылись, приглашая его внутрь.
Его до сих пор удивляло то доверие, с которым относился к нему Шуичи, не смотря на то, как порой Эри с ним обращался. Словно Шиндо видел сквозь возведенные мужчиной стены его настоящее «я», он смотрел прямо в его сердце и душу и видел настоящего его, сокрытого в самой глубине пещеры. Юки играл в опасную игру, балансируя между своими двумя личностями просто, чтобы выжить и понимать кто из этих двоих он в ту или иную минуту до тех пор, пока не понял, что Шуичи видит их ясно и читает их лучше, чем, порой, сам Юки.
- Шу-чан… - вздохнул Эри, целуя шейку Шуичи сверху вниз, улыбаясь, когда мальчик поднял подбородок, подставляясь под губы любовника. Степень их взаимопонимания и абсолютное доверие друг другу были воистину удивительными.

- Ты… красивый… - прошептал Эри. Его губы танцевали на безупречной коже, на которой появлялись первые признаки возбужденного румянца, который так нравился Юки.
Сев, Эри дотянулся за маленькой ложечкой фундю и вытащил ее, зачерпнув теплого шоколада, капнул себе на раскрытую ладонь, проверяя его температуру, ведь он хотел доставить своему любовнику удовольствие, а не обжечь его. Когда Юки убедился в том, что температура подходящая, Юки вновь опустил ложечку в миску и зачерпнул еще.
- Закрой глаза, - приказал мужчина, и Шуичи подчинился. Держа ложечку над бледным телом, Эри стал капать шоколад на живот любовника, улыбнувшись резкому выдоху, сорвавшемуся с губ мальчика. Эри изобразил на коже Шуичи затейливый узор из шоколадных капель, полностью закрасив бледно-розовые соски, теперь затвердевшие от приятных необычных ощущений.
- Ю-Юки… Юки… - задохнулся Шуичи, когда густая жидкость потекла вниз, согревая кожу своим прикосновением. Закрыв глаза, мальчик громко застонал, когда губы заскользили по шоколадному рисунку на его коже, а язык принялся слизывать лакомство.
Со временем рисунок исчез, остались только затвердевшие конфетки на розовых сосках, которые Эри взял в рот и стал сильно сосать, а затем пощекотал языком обнажившиеся из-под шоколада затвердевшие жемчужины.
- БОЖЕ! ЮКИ! – спина Шуичи изогнулась в ответ на прикосновение, его кожа пылала под каждым чувственным прикосновением умелого языка Юки.
Эри тонко улыбнулся, снова зачерпнул ложкой шоколад и вновь стал капать им на низ живота Шуичи, устроив небольшую лужицу в паху мальчика и ухмыляясь тому, как высоко прогибается в пояснице Шуичи, стараясь не упустить ни капли шоколада. Опустившись рядом, Юки вновь принялся за очищение своего любовника, радуясь тому, что он предусмотрительно накупил не слишком сладкого шоколада, идеально подходящего для подобных развлечений. Окружив пупок любовника кольцом своих губ, Эри стал высасывать из него шоколад, постанывая, когда его собственная эрекция тыкалась в бедра мальчика и от этого волна приятной судороги пробегала через все его тело, направляясь прямиком к сочащемуся члену.
- Пожалуйста… Юки… Пожалуйста..! – взмолился Шуичи, его кожа пылала, а сердце билось так часто от прикосновения губ, дарующих ему эротическое наслаждение. Посмотрев вниз на свое тело, Шуичи едва не кончил: Юки дрочил себя, лицо его сияло блаженством.
- ЮКИ! – вскрикнул Шуичи, когда блондин стал намазывать шоколад на член мальчика, покрыл им весь орган, а затем принялся сосать липкую конфету, сжав ее с силой губами.
- Терпение, Шу-чан… - ухмыльнулся Юки и перевернулся на кровати, чтобы дотянуться до прикроватного столика. – Тебе следует научиться терпению и позволить удовольствию разливаться по тебе медленно, - сказал Эри, доставая внушительный леденец в форме фаллоса и положив его меж разведенных бедер Шуичи, а затем извлекая тюбик со смазкой.
- Скажи мне о своем желании, Шу-чан… Я хочу услышать… - спросил мужчина хриплым от желания голосом, золотые глаза стали стеклянными, он улыбнулся, глядя вниз на своего любовника.
- Ю-Юки… Пожалуйста… - Шуичи вспыхнул и попытался отвернуться, но два пальца мягко заставили его смотреть прямо в глаза Эри.
- Не отворачивайся, я хочу видеть твои глаза, - мужчина прижался своими губами к губам мальчика, позволяя тому попробовать вкус шоколада в его рту. – А теперь, скажи мне, чего ты хочешь, и смотри на меня.
- Я-я… Я хочу, чтобы ты… ох… отсосал мне… - Шуичи еще сильнее покраснел, попытался отвернуться вновь и почувствовал легкий укус за подбородок. – Я хочу, чтобы ты отсосал мне и трахнул меня.
- Прекрасно, Шу-чан… Ты стал таким податливым любовником, и ты вовсе не назойлив. Это делает меня счастливым, - Эри улыбнулся, его губы быстро опустились вниз, замерев на покрытой шоколадом эрекции, так напоминавшей леденец, который мужчина положил по другую сторону ноги Шуичи.
- Прежде чем я возьму тебя, я должен тебя подготовить, - Эри хмыкнул и опустился вниз, принявшись покусывать затвердевший шоколад, покрывающий член мальчика.
Заставив Шуичи метаться на постели, Юки провел намазанным смазкой пальцем меж ягодиц любовника, остановился, чтобы помассировать розовый бутон, улыбнулся, почувствовав, как он начал раскрываться под его ласкающими движениями. Палец скользнул внутрь, одновременно губы Юки сжались вокруг покрытого шоколадом органа, - Эри начал работать над любовником одновременно изнутри и снаружи.
- ЭРИ! БОЖЕ! – бедра Шуичи задвигались, дыхание вырывалось короткими вскриками. Ощущение чего-то внутри огнем жгло Шуичи, мальчик чувствовал, как влажный горячий рот медленно слизывает сладкое покрытие с его члена. Чем больше шоколада было слизано, тем сильнее Шуичи чувствовал влажное дыхание на своем органе, это заставляло холодок пробегать по его телу.
Эри едва заметно ухмыльнулся, не выпуская изо рта подергивающийся орган, и ввел мальчику второй палец, раздвинув оба внутри на манер ножниц, чтобы потереть любовника сильнее.
Размер леденца был меньше, чем член Юки, поэтому он облегчит участь Шиндо, - по крайней мере, он так надеялся.
Когда мышцы расслабились почти полностью, Эри добавил еще смазки и ввел мальчику третий палец, сжимая во рту истекающий жидкостью член Шуичи, всасывая солоноватые выделения, чей вкус смешался со вкусом шоколада. Это сработало, и сморщенное колечко мышц открылось еще больше, позволив пальцам мужчины свободно скользить.
- ЮКИ! ЮКИ! – Шуичи резко мотнул головой, бедра впечатались во влагу рта любовника, а затем резко опустились на его пальцы, шарящие по внутренностям мальчика. – Ещё! Пожалуйста, Юки… Я хочу..!
- Прости, детка… терпение… - простонал Юки, вынимая из мальчика пальцы и вытаскивая упаковку презервативов. Открыв один из них зубами, мужчина улыбнулся распростертому Шуичи. - Отличное сочетание: секс и конфеты, - он ухмыльнулся, надевая оболочку на леденец прежде, чем опустить его в смазку.
- Встань на колени передо мной, Шу-чан, - попросил Эри, желая увидеть все по максимуму. Пристроив шоколадный леденец в форме фаллоса ко входу Шуичи, Юки осторожно надавил, пристально следя, как мышца раскрывается, пропуская леденец внутрь тела любовника.
Шуичи поверить не мог в то, что Юки делает с ним! Конечно, раньше они уже использовали игрушки, но никогда конфеты.., по крайней мере, не таким образом. Розововолосый мальчик чувствовал, как леденец понемногу входит в него, и постарался максимально расслабиться. Так как конфета была размером намного меньше, чем член Юки, заполненность внутри не была такой приятной, но конфета была довольно холодной после холодильника, и этот холод в контрасте с жаром внутренностей Шуичи давал ему невероятные ощущения.
Вскоре Шуичи почувствовал костяшки пальцев Юки, прикасающиеся к его попке, и понял, что мужчина ввел в него конфету полностью. Мягко застонав, мальчик начал еще сильнее качать бедрами, давая любовнику понять, чтобы он продолжал.
- Да… Юки… Да… - задыхался от блаженства Шуичи, когда блондин стал медленно двигать в нем конфету, трахая его ей мучительно медленно.
- Тебе это нравится, а, Шу-чан? – хмыкнул Юки, следя за членоподобной конфетой, скользящей внутрь и изнутри тела его любовника, как кольцо мускул сжимается и вновь раздвигается, пропуская предмет внутрь, в теплые внутренности, пока Юки не вытянет ее вновь.
- Да! Мне это нравится, Юки! Нравится! – Шуичи совершенно потерял голову от новых ощущений, и когда Юки вновь сомкнул губы вокруг его мокрого члена, мальчик оказался практически на пике.
Эри понял, что слишком перевозбудился, поэтому свободной рукой он дотянулся до яиц и сжал их, пытаясь сбавить уровень желания, чтобы продержаться так долго, как он только сможет. Стоны Шуичи, раздававшиеся в стенах комнаты, его бешено прыгающие бедра было все труднее и труднее игнорировать. Убрав рот от сочащегося органа, Эри взглянул на исполненного страстью любовника, изумляясь тому, что буквально все тело мальчика реагировало на его действия.
- Кончи для меня, Шу-чан, - приказал Эри, прежде чем вновь вобрать всю длину члена мальчика в рот и заглотить его до самого основания, одновременно вводя полностью конфету, сильно натирая внутренности мальчика скользящим объектом, стремясь довести Шуичи до оргазма. То, что Шуичи смог продержаться так долго, было потрясающе само по себе, и Юки решил вознаградить любовника за терпение.
- ЮКИ! Ю..! – когда Шуичи почувствовал, как леденец трется в его простате, это было пределом его терпеливости. Член мальчика был глубоко во рту любовника, головка его тыкалась в гортань блондина.
Это было слишком сильной стимуляцией для новичка в сексе… Эри был чертовски хорош в этом, эксперимент длился уже весьма долго и вот, перед глазами Шиндо замерцали белые всполохи звезд, мальчик закричал, давая Юки понять, что наступает оргазм. Эри был готов, чёрт, он был более чем готов, он жаждал этого мгновения, и когда этот миг наступил, он вкусил его.
Юки почти захлебнулся в первой теплой волне, но мгновенно оправился и проглотил ее, жадно высосал любовника досуха, продолжая вталкивать леденец в проход мальчика.
Когда Эри понял, что Шуичи отдал ему все, что только мог, блондин не стал терять времени, вытащил конфету и запрыгнул меж коленей мальчика, теперь ему нужно было позаботиться о своих собственных нуждах.
- Шу-чан… - выдохнул Эри и быстро надел презерватив на свой подрагивающий член, прежде чем ввести его в разработанное отверстие любовника. Шуичи поднял попку в молчаливой мольбе, чтобы Юки закончил начатое – это было знаком для блондина приступить. Настолько осторожно, насколько позволяло его собственное горящее тело, Юки втолкнул в жаркий проход, еще содрогающийся в оргазме, свой член. Одного ощущения бархатистого тепла, охватившего его, было практически достаточно, чтобы кончить, но с трудом мужчина сдержался, глубоко вздохнув несколько раз, прежде чем продолжить.
Желание и естество вскоре взяли верх над Юки, мужчина вцепился в бледные бедра мальчика, подрезанные ногти зарылись в плоть, а его собственные бедра с силой впечатались в крепкую попку любовника. Зарычав от желания, Юки прижал подбородок к груди, чувствуя, что конец уже близок. Как великолепно исполняемая симфония были чувства Эри, они сливались в крещендо блаженства и вот-вот готовы были взорваться внутри.
Открыв глаза Эри, громко застонал, когда увидел, что Шуичи взял в пальцы пенис из молочного шоколада и теперь изображал оральный секс.
- Дерьмо! – вскрикнул Эри, чувствуя прилив горячего семени. Золотые глаза замерли, созерцая лицо перед ним. Фиалковые глаза следили за ним, розовые губы плотно обхватили конфету, Шуичи издавал хлюпающие звуки, посасывая конфету. Это было слишком… ощущения стали слишком сильны, и Юки запрокинул голову назад – финал был более чем близок.
- Шу-чан… Шуичи! – Эри выкрикнул имя любимого, тело его напряглось, и он выплеснул свое семя в жаркое лоно, чувствуя, как заполняет его, как его собственный член оказывается, весь погружен во влагу. Пальцы Юки сжались на бедрах мальчика, когда волны удовольствия прокатывались по нему, пока, наконец, он не повалился рядом с маленьким телом рядом.
- Ты в порядке, Юки? – хмыкнул Шуичи, обращаясь к своему любовнику, все еще тяжело дышавшему, и чувствуя, как его сердце трепещет от чувств к красивому блондину. – Я люблю тебя, Эри…
- Заткнись, мальчишка, - последовал обычный ответ, а затем Шуичи почувствовал быстрый поцелуй в грудь.
- Извини… - вздохнул мальчик, зная, что обычно Эри не слишком разговорчив до, во время и после секса. Мальчик ощутил пустоту внутри своего тела, когда Юки выскользнул из него и скатился на постель рядом, поэтому ему хотелось хотя бы еще немного…

Чувствуя, что его юный любовник расстроен, Эри обхватил мальчика руками и зарылся в розовые волосы.
- Ванильный секс так нежен, клубничный секс так сладок, но шоколадный – лучше всего. Спасибо тебе, Шу-чан.
Шуичи улыбнулся, прижимаясь к Юки, радуясь тому, что он смог доставить любимому удовольствие, пусть это были и не те слова, которые он жаждал услышать…
- Не за что, Юки-сан…
Вновь вздохнув, Юки втянул побольше воздуха. Он так много раз говорил эти слова про себя, писал так много раз, что сбился со счета, словно печатал страницу за страницей романтическую историю. Высказать свои истинные чувства было куда сложнее, чем признать их.
- Я… Я чувствую к тебе тоже самое… Шуичи… - Эри почувствовал, как сжались руки, обнимавшие его за грудь, и улыбнулся. – Конфеты могут быть сладкими, но им не сравниться с тобой, Шу-чан, и я люблю тебя. Очень…
Конец

@музыка: ммм... родной дрим лив 3

@настроение: после прогулки - обалденное!!

@темы: фанфики, Gravitation

---

Сегодня просто чудесный день! Наконец-то я смогу встретиться с сестрой, поболтать с ней в мак даке! О лучшем дне можно и не мечтать!))

@темы: свое

---

Не удержалась! Дэсфик на ночь глядя!

Название: Я тихо прошепчу над могилой «прости»
Автор: Арманика
Бета: Арманика
Фендом: Принц тенниса
Жанр: ангст, дэсфик
Рейтинг: ПГ-15
Пейринг: все
Предупреждение: дэсфик
Размер: мини
Размещение: с шапкой
Саммари: Помните мувик по принцу «Два самурая. Первая игра»? Вот там всё началось и закончилось.
От автора: Хотела написать дэсфик с Эчизеном в роль виновника торжества.
Связь с автором: 451980878

Мы его не обвиняли. Мы не говорили ему, что его брат – предатель. Но сейчас мы не можем объяснить всё это его родителям.

***
Токио Ньюс! Недавно до нас дошла информация, что ученик средней школы выпал с борта корабля в Японском море, на котором проводятся теннисные матчи. Состояние юноши пока не известно. Мы ждем подробностей. Не переключайтесь….

***
Вечер. Палуба.
Команда Сейгаку.
Эчизен оперся на перила, Фуджи сидит за столом с лимонадом. Вокруг него стоят все остальные. Разговор ведется по поводу матчей и … Рёги.
- Эчизен Рёга. – капитан говорит напряженно. – Тоже в этом замешан.
Рема стоит и ничего не может сказать. А что он скажет? Что это не так? Да Рема сам не видел брата больше 7 лет! Но почему-то становиться неприятно от мысли, что твой брат предатель. А тем более, что об этом знают твои друзья.

***

Разговор пересек черту. И Эчизен уже не мог сдерживаться. Вот она – слабость ребенка, но ведь он действительно только мальчишка.
Рема уходит.

***

Члены команды Сейгаку ложились спать. (На них была выделена большая каюта.) Эчизена ещё не было.
- Куда он мог пойти? – Ойши всегда за всех волновался.
Но сейчас все остальные не исключение. Они тоже волнуются. Они наговорили лишнего и хотят извиниться.
- Может, пойдем его поищем? – Момоширо теребит пальцами край своей майки.
- Да.

***

Они были совсем близко. Но они…

***

Послышался всплеск воды. Корабль шел медленно. Сейгаку звали на помощь, и помощь пришла.
Корабль остановили.
Кинули спасательный круг.
Спустились вниз сами.
Вытащили парня.
Искусственное дыхание.
Тук-тук. Тук-тук.
Непрямой массаж сердца.
Тук-тук.
Открыть глаза.

- Эчизен! Слава Богу, ты жив!
- Бу… чо…
Тук.
Вдох.

А потом ещё стоны и рыдания, и обвинения. Но уже ничем нельзя было помочь. Мокрое холодное тело лежало на палубе.
Рёга подошел к брату и закрыл ему глаза. Момоширо хотел бросится на Рёгу, но не стал. Сейчас уже неважно.

***

Они сидели за столом в доме Эчизенов после похорон. Мать, Ринко, тихо плакала. Сестра Юты и Щьюске её успокаивала. Здесь были все, кто знал Эчизена Рёму. Риккай, Роккаку, Шитенходжи… Тояма тихо бормотал себе под нос, что больше не сможет сыграть с Эчизеном.
С Эчизеном, а не с Кошимаэ.
Здесь были и Хётей. Атобе не хотел устраивать грандиозные поминки. И не потому, что не хотел тратить деньги на это, а потому, что ему самому было больно. Он впервые в жизни потерял дорогого себе человека. Рёма был не только хорошим соперником. В глубине души он был настоящим другом, никогда не запоминающим лица и имена.
Джоусей Шонан… Ханамура… Сакаки…
Все, кто знал, кто хоть один раз в жизни видел Рёму. Сегодня все собрались только для него одного.
Ему было двенадцать лет.
Сейгаку сожалели лишь об одном. Они так и не успели извиниться.

@темы: фанфики, Prince of Tennis

---

Так, ну ладно! На сегодня всё! Завтра постараюсь выложить фанфы и картинки по темному дворецкому)) Всем оясуми насай!

@музыка: естесственно дрим лив 3

@настроение: отличное! завтра меня с сестрой ждут кино, мак дак и ион))

@темы: свое

---

Okane ga nai = Денег нет!

Картинки по Денег нет!

Сканы:













Косплей:







Дополнительно:

@темы: Okane ga nai

---

Фик по Okane ga nai

Автор/-ы, переводчик/-и: АДеЛ
Бета: нет
Рейтинг: PG-13
Размер: миди
Пейринг:
Жанр: Drama, General, Romance
Отказ: все принадлежит авторам новеллы, манги и аниме…
Фандом: Okane ga nai
Аннотация: Потеря памяти — страшное и непредсказуемое дело…
Комментарии:
Каталог: нет
Предупреждения: слэш
Статус: Закончен

***

- АЯСЭ!!!

***

Голова Кано просто раскалывалась. Казалось, что кто-то непрерывно вбивал в нее железный болт. Когда Сомуку открыл глаза, то в них сразу же ударил яркий свет, отраженный от белых стен. Кано прекрасно понял, где находится. Больничная палата. Вот только что он здесь делает? В последнее время в него не стреляли, не пытались заколоть или же напасть и избить (что обычно случалось хотя бы раз в месяц), так что причин находится в больнице, у него не было. Или точнее сказать, Кано не помнил ничего, что могло повлечь за собой нахождение в больнице.

- Уже очнулся? – в дверях показался врач. При виде него, Кано тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Юкихиро Хару — сенсей был личным врачом семьи Кано. Он мог залатать любые раны и чуть ли не воскрешал из мертвых, столь талантлив он был. Но его имя ему явно не соответствовало. Этот пятидесятилетний врач был так же известен своими садистскими наклонностями. Поговаривали, что он держит коллекцию различных заспиртованных частей тела. И большая их часть была изъята далеко не с мертвых тел. За это, в определенных кругах, он получил имя «Кирикидзаму ». – Ты не приходил в себя неделю.

- Что я вообще здесь делаю? – сенсей убрал руку Кано и проверил его зрачки на реакцию светом. Сомуку поморщился от отвращения. Он-то прекрасно знал, что слухи имели под собой правдивые основания. – Хватить меня трогать, чертов мясник.

- Ты попал в аварию. У тебя пара сломанных ребер, вывих плеча, повреждена голова и легкое сотрясение мозга. В общем, для тебя – ничего серьезного, - Юкихиро что-то записал в бумагах. – Если бы в определенных кругах стало известно, что несгибаемый Кано Сомуку находится в больнице, это бы подняло такую шумиху. Но твои близнецы отлично это скрыли. К слову, они в коридоре. И коль скоро ты очнулся, то все могут навестить тебя.

- Все? – не успел Кано удивится, как в открытую дверь практически ввалились оба Кубы, окама Сомэя, обезьяна Гион, лоликон Мидзогучи и какая-то девушка, которую Кано точно не знал. – Вам что, больше заняться нечем? Или вы хотели убедиться, что я еще долго пробуду в больнице? И не надейтесь. Я выписываюсь сейчас же.

- О чем ты, неблагодарный грубиян?! – Сомэя насупилась. – Мы все беспокоимся о нем, а он еще и не доволен. Все здесь очень переживали за тебя.

- Я вижу, что «все». Вы даже с собой какую-то девчонку прихватили, так беспокоились обо мне. Вот только, она не в моем в кусе, - Кано кивнул на белокурую девчушку и все тихо проследили за его взглядом. Малышка покраснела и отвела взгляд.

- Нии-сан, ты опять чем-то разозлен на Аясе? – Гион внимательно посмотрел на брата. Тот нахмурился и зло посмотрел на собравшихся.

- Аясэ? – стояло Кано произнести это имя, как его голова тут же начала зверски болеть. Сомуку скривился от боли и Юкихиро вывел всех из палаты.

***

- Что у него? – нервно постукивая маникюром по полированному столу, переспросила Сомэя.

- Амнезия. Видимо из-за удара, у него частичная потеря памяти. Или даже выборочная, - Хару посмотрел на Аясэ, который сидел на софе и не отрываясь смотрел в кружку с кофе в руках.

- Но почему именно босс забыл Аясэ-сана? – Куба-старший никогда бы не поверил, что Кано-сан мог забыть своего любовника.

- Не знаю в чем причина. Возможно, в момент столкновения, все мысли Сомуку были о Ая-тян, ведь они были вместе и Кано прикрыл его своим телом. Кано получил «травматическую амнезию». Такое часто бывает. Этот тип амнезии является временным, - Кирикидзаму внимательно посмотрел на Аясе и потер глаза. – Как бы то ни было, вы не должны рассказывать Кано о том, кем именно ему приходится Ая-тян.

- Что? Но почему? – Сомэя подскочила к сенсею и схватила того за воротник, - Как это понимать?!

- Так и понимай. Головная боль, что мы наблюдали, была вызвана вашим упоминанием имени Аясэ. Скорее всего это реакция мозга. Он пытается вспомнить, но это причиняется ему боль, - Хару отвел от себя руки Каоруко и поправил воротник.

- Значит… - все посмотрели на Аясэ, который до этого не произнес ни слова, - значит Кано-сан не вспомнит меня?

- Отчего же. Когда Кано просто смотрел на тебя и сам начал говорить о тебе, все было нормально. Просто нужно подождать, чтобы память сама вернулась. Вы ни в коем случае не должны говорить Кано о Аясэ. Вообще ничего.

Дальнейший разговор шел о том, что Кано будет выписан из больницы утром и что следует делать, чтобы его состояние не ухудшилось. Но все это Аясэ уже не слушал. Все его мысли были о Кано.

***

- Значит вы утверждаете, что из всего, что я знал, я забыл именно этого? – Кано кивнул в сторону Аясэ. Близнецы молча кивнули, хотя им не понравилось обращение босса.

- Как ты можешь, Нии-сан?! Ведь Аясэ тво… - договорить Гион не смог, так как получил сильный толчок от Сомэя локтем по ребрам. Ей, конечно, тоже не нравилась сложившаяся ситуация, но сообщаться Кано, человеку, которого бояться даже якудза, что стоящий передним парень его любовник, равносильно добровольному погружению в Токийский залив. Да и опасно было сообщаться Сомуку такие подробности. Попытка восстановить память внешним вмешательством могло повлечь за собой ухудшения в состоянии бизнесмена.

- И чем же…кхм.. «он» занимался? – Кано скептически осмотрел собравшихся. Всех людей, с которыми он был так или иначе знаком, он использовал в личной выгоде. А какую выгоду можно было извлечь из мальчишки с женственными чертами лица. Разве что заставить продавать свое тело. Но это уже по Сомэеной части, а Кано от подобного воротило.

- Я… - тихий голос Аясэ был отчетливо слышан в стоящей тишине. Мальчик сжимал в руках край своей рубахи, которая придавала ему вид нежного ангела, и неотрывно смотрел в пол. Поднимать голову Юкия попросту боялся. Боялся взглянуть в лицо Кано, который его забыл и не удержать слезы, - я готовил и убирал у теб.. у Вас.

- И жил он с тобой, - Сомэя подошла к Аясэ и приобнела его за плечи. Как женщина(?), она прекрасно поминала состояние Юкии. Каоруко уверенно смотрела пряма в глаза Сомуку. Тот сдвинул брови и немного привстал из-за стола. – И нечего так смотреть. Ты сам так распорядился. Чтобы он всегда был рядом, если что-нибудь понадобиться. Так ведь, Ая-тян? – Сомэя слегка сжала плечо мальчика и тот утвердительно кивнул. Странно, но у Кано даже не возникло сомнения в правдивости слов, так как он почему-то считал, что это светлое создание не могло ему врать в принципе.

- Хорошо. Если мы, наконец, разобрались со всем этим, то может вы уже все наконец покинете мой кабинет и приступите к работе?! У меня от вас уже голова болеть начинает, – все собравшиеся вышли из кабинета. Последним выходил Аясэ, который бросил на Кано печальной взгляд. Отчего-то от этого взгляда Кано почувствовал себя неуютно.

***

Когда Кано вернулся домой, Аясэ уже успел приготовить ужин. Бизнесмен по достоинству оценил еду и посчитал, что если и до амнезии он ел так же, то вполне понятно, почему он держал мальчишку рядом. Закончив трапезу, Кано направился в спальню переодеться. Не успел он переступить порог комнаты, как ему на руки запрыгнуло нечто. Этим «нечто» оказался декоративный белый кролик. Зверек прижимался к мужчине, абсолютно его не боясь. Такой наглости Сомуку потерпеть не мог. Схватив животное за шкуру, Кано вышел из комнаты и найдя Аясэ в гостиной, швырнул ему кролика.

- Немедленно выкинь это отсюда! – Кано был в ярости. Он навис над мальчиком, подобному разъяренному льву над жертвой.

Аясэ весь дрожал. Он крепко прижимал кролика к груди. Упав на колени и глотая слезы, Юкия умоляюще смотрел на мужчину.

- Н-нет, п-прошу, не надо… Вы…вы же позволили его де-держать, - мальчика всего трясло. Не увидев на лице Кано каких-либо изменений, Аясэ опустил голову и совсем сжался в трясущийся комок, полностью скрыв собой питомца. – Мне…мне его подарил…самый дорогой человек…прошу Вас…

Кано не понимал такой привязанности к чему- или кому-либо. Но лишаться, как оказалось, хорошей прислуги из-за подобной мелочи, Кано не желал. От всей этой сцены, у Сомуку начала болеть голова. Потерев глаза, бизнесмен вздохнул.

- Эта тварь останется здесь при условии, что я больше не увижу его в СВОЕЙ спальне.

- В Вашей? – мальчик испуганно посмотрел на мужчину.

- Не в нашей же! – рявкнув на последок, Сомуку направился в кабинет.

Аясэ еще долго сидел на полу в гостиной, прижимая к груди Со-тяна.

***

Закончив работу уже за полночь, Кано уже собирался отправиться спать, когда заметил, что в столовой мерцает свет. Заглянув туда, Сомуку увидел сидящего за столом Аясэ, который, видимо, ужинал при единственной горячей свечи. На коленях у мальчика сидел тот самый кролик. Юкия гладил питомца, тихо нашептывая «Со-тян». Еда на тарелке была не тронута.

Когда утром, Кано уже выходил из дома, он заметил, что у его прислуги были красные от слез глаза и темные пятна под глазами. Мальчик был вял и весьма тих. Казалось, что Аясэ не спал всю ночь. Кано не волновало, чем занимался мальчишка, главное, чтобы хорошо выполнял свою работу. На работу Кано ушел с головной болью.

Как только за Кано закрылась дверь, Аясэ прошел в спальню и упал на разобранную кровать. Уткнувшись в подушку, обессиленный, Аясэ заснул, окутанный оставшимся после Кано теплом.

***

Прошел практически месяц с тех пор, как Кано страдал амнезией. Хотя точнее нужно было сказать, что страдал Аясэ. Он исполнял роль прислуги, днем спал в некогда их кровати и ни как не показывал или напоминал, кем они приходились друг другу. Юкия должен был быть рад, что больше ему не приходится «выплачивать долг», но почему-то это было не так. Та отчужденность, с которой Кано относился к нему, причиняла боль Аясэ. Все как могли, поддерживали Юкию. Сомэя часто навещала его, освободив от работы в клубе на период восстановления памяти Кано. Близнецы по очереди сообщали обо всем, что происходило с боссом во время работы, пытаясь отыскать признаки возвращения памяти. Гион пытался развлечь парня, приглашая его в различные места. Но ничего не помогала. Аясэ постоянно находился в состоянии депрессии. Последней каплей стало то, что практически на протяжении недели, Кано возвращался домой поздно ночью и слегка подвыпивший. Аясэ стал беспокоится.

Аясэ спешил домой. Со-тяну стало плохо и его пришлось вести к ветеринару, так что эту ночь Юкия провел на старой квартире, которая была ближе до больницы. Но сейчас он спешил домой, чтобы успеть приготовить Кано-сан завтрак.

Аясэ открыл входную дверь и тут же споткнулся об обувь. Женские туфли. На часах был всего девять утра, так что эти туфли могли принадлежать какой-нибудь старой подруги Кано, которая решила его навести в столь рани час. Как бы не пытался успокоить себя Аясэ, он крепко прижал к груди кролика и прошел в дом. Дверь в спальню была приоткрыта.

- Кано-са…, - Юкия зашел в комнаты, чтобы разбудить мужчину и весь его мир треснул на миллиарды осколков. Кано лежал в постели, а на его груди спала обнаженная девушка. Все тело Аясэ ослабло. Он выпустил из рук Со-тяна и упал на колени. Все его лицо было мокрым от слез, а груд разрывалась от сердечной боли.

От шума, Кано проснулся и сел в постели. Весь его торс был в следах от поцелуев. Мужчина провел рукой по волосам и только тогда заметил, что находится в комнате не один. Сомуку сбросил с себя обнимающею его руку девушки и обернулся к Аясэ. Кано забыл, что хотел сказать, так как все слова просто вылетели из его головы, а в горле застрял ком. Прошло не больше пары секунд, пока мужчина и парень смотрели друг другу в глаза, но для Кано они показались вечностью. Такие боль, страх, отчаяние выражали глаза цвета неба. Кано непроизвольно протянул руку в сторону мальчика, но тот тут же вскочил с пола и выбежал из квартиры. Хлопок двери раздался в тишине квартиры подобно раскату грома.

***

Кано сидел на кровати, обхватив голову руками. Он не понимал, что произошло утром. Пьяная девица с ним в постели и заплаканный мальчишка. От всего этого у Сомуку болела голова.

Мужчина почувствовал, как кто-то тычется ему в бок. Повернув голову, бизнесмен увидел белого кролика. Зверек тыкался носом и тихо фыркал. Кано взял зверька на руки и посмотрел в его глаза.

«Мне…мне его подарил…самый дорогой человек…прошу Вас…»

Кано потряс головой. Эти слова говорил ему мальчишка, когда они только приехали в эту квартиру, чтобы защитить питомца. Кано усмехнулся. У него никогда не было «самого дорого человека».

«Разве он не похож на Кано-сан?»

Кано выпустил зверька из рук и схватился за голову. Боль была не выносимая. Мужчина скрежетал зубами. На пол упали капли крови. Нос мужчины кровоточил как при сильном давлении. Через несколько минут, Сомуку лежал на полу без сознания.

***

- Где он?! – Кано подобно смерчу ворвался в «Розы и геометрия». В зале воцарилась тишина. Даже девочки, ярые фанатки президента, боялись что-либо сказать, так страшен был Сомуку. Заметив Сомэя у дальнего столика, он направился прямо к ней. На присутствующих клиентов ему было плевать. – Я тебя спрашиваю, где он?

- Понятия не имею о чем ты, - Каоруко с беспристрастным лицом продолжала сидеть за столиком, не обращая внимания на нависшего над ней разъяренного мужчину.

- Я о Аясэ. Где он?

- Если от тебя уходит «прислуга», то это твое дело.

- Хватит. Я все вспомнил.

- Значит, вспомнил, - Сомэя сузила глаза и впервые повысила голос, - тогда ты должен понимать, что сделал! Довел бедного мальчика до слез! Привел домой женщину и переспал с ней на ВАШЕЙ постели! Да как ты мог…

- Я – НЕ СМОГ!!! – в зале снова все замолчали. Кано кинул убийственный взгляд на собравшихся и сел, наконец, за столик к Сомэя. – Я не смог. Да, я несколько дней встречался с этой женщиной. Она возбуждала меня. Но когда я целовался с ней, там, у нас дома, мне казалось это неправильным. Если короче, то я просто не смог ее взять. Так как мы были изрядно пьяны, то попросту уснули. И Аясэ увидел нас… Я не знаю, где он. Я был у него на квартире. Отправлял кубу к его друзьям по колледжу. Да я даже у близнецов, мартышки и Лоликона дома искал. Его нигде нет. Сомэя, он ведь работает у тебя. Ты точно должен знать.

- Я не знаю, - Кано сдвинул брови и посмотрел в глаза окаме. Та лишь вздохнула, - он заходил ко мне утром, весь в слезах. Рассказал, что случилось, но где-то после полудня ушел, ничего не сказав. Прости, Кано, но я действительно не знаю, где Ая-тян.

***

Аясэ искали по всему Токио. Но никто не видел мальчишку. Кано был сам не свой. Он рвал и метал. Ни с кем из знакомых Юкия не связывался. Все как могли, помогали в поисках. Но они не дали результатов. Кано уже отчаялся. Впервые в жизни, кто-то смог скрыться от него и этим «кем-то» стал самый дорогой для него человек. Человек, жизни без которого он уже не представлял.

Кано сидел на полу в спальне и держал на коленях Со-тяна, когда входная дверь хлопнула. Кано рванулся с места и ворвался в прихожую. Там, опустив голову стоял светловолосый ангел. Сомуку тут же потерял самообладание. Он кинулся к мальчику, схватил того за плечи и рывком приставил к стене.

- Где ты был?! Как ты посмел уйти?! – мальчик дрожал, но смотрел прямо в глаза Кано. Мужчина крепко обнял Аясэ. – Черт, я тебя никогда не отпущу. Ты мой. Ты принадлежишь мне. Что мне сделать, чтобы ты наконец уяснил это?!

Сомуку почувствовал, как мальчик задрожал сильнее, а рубашка на его груди стала мокрой. Кано отодвинулся от мальчика и стал сцеловывать слезы с лица любовника.

- Но…но та женщина…Вы…ты же больше не любишь меня, - Кано запечатал уста любовника страстным поцелуем.

- Мой. Только ты. Навсегда. Люблю, - с каждым словом, за которым следовал страстный поцелуй, мальчик Аясэ оседал. Сомуку подхватил Юкию на руки и отнес в постель.

***

- Апчхи! – Кано злобным взглядом сверлили сидящего на коленях у Аясэ Со-тяна.

- Как жаль, что вместе с памятью вернулась и аллергия, - Сомэя подмигнула Юкию. Тот улыбнулся и погладил питомца.

- Что ты вообще забыл у на дома, чертов окама?

- Я беспокоилась о вас. Я хотела знать, как у вас сейчас дела. Наладились? – на этот вопрос Аясэ покраснел, а Кано самодовольно улыбнулся. – Как я рада за вас. Хотя жаль, что Ая-тян так остро отреагировал. Но ревность страшная вещь.

- Ре-ревность? – Аясэ недоумевающее смотрел на Каоруко.

- Конечно! Ты ведь наконец-то принял тот факт, что тебе нравится Кано и то, что он с тобой делает, - в глазах Аясэ появился страх, а кот глаза Кано выражали нескрываемое желание. – Что ж, я пойду. Пока.

Не успела Сомэя выйти, как Аясэ как ошпаренный отскочил от Кано. Все его лицо было красное, как у вареного рака.

- Аясэ, - голос Сомуку был очень глубоким. От этого у Аясэ по телу прошла дрожь. – Это правда? – мальчик замотал головой из стороны в сторону, но при этом покраснел еще сильнее, хотя казалось бы, куда уже дальше. И похоже, Кано пожелал заметить только смущение Юкия. – В таком случае, это нужно отметить.

Кано рывком притянул к себе Аясэ и усадил к себе на колени. Обхватив хрупкое тело в цепкое кольцо рук, Сомуку приступил к «празднованию».

- Кано-сан! Нет.. Не надо… Не… Ннн… Аххх…

***
切り刻む < きりきざむ > < кирикидзаму > == > крошить, мелко резать (рубить); кромсать; шинковать

@темы: фанфики, Okane ga nai

---

Эстафета на блоге

1) Макото Синкай — необыкновенный сценарист и режиссер аниме! Он- гений-одиночка, но его произведения искусства — это нечто! Самые красивые, красочные, любимые аниме, созданные данным человеком, это: «За облаками», «Голос далекой звезды», «Пять сантиметров в секунду», «Девушка и её кот».



2) Хаяо Миядзаки. Кто-знает (а знает его каждый)- тот знает этого несравненного человека!




3) Цугуми Ооба. Спросите «Кто это?» - я запишу вас в тетрадку! Это же мастер по избавлению мира от ненужных людей! Но, его «портретов» у мну нет, извините.

1) Маки Мураками! Великая Женщина. Она создала такое несравненное произведение в жанре сенен-ай, как Гравитация!



2) Юу Ватасэ. ТОже спросите, кто такая? Но вот здесь сделаю поблажку, расскажу. Она создала мангу «Таинственная Игра». Спасибо ей за труд!



3) И, наконец, тоже великая женщина, автор нашего любимого «Нелюбимого»… - Юн Кога!

@темы: люди

---

Великий и могучий Shaman King!

Я думаю, все знаком с творчеством Хироюки Такеши. Раньше просто умирала от него. ну сейчас тоже, конечно, но меньше))
Знаете, в чем различие между аниме Шаман кинг и Мангой Шаман кинг? А вот в чем:
Аниме - ржач
Манга - полная порнушка.
Но хотя мне понравилось и то, и то...




Вообще я тащусь от икс-судей, а точнее от марко и железной девы. Боже, ну какой идиотизм! Я ржу над ними не переставая, будь это хоть самая мрачная сцена в аниме!!!




А вот здесь я вообще рыдала!!!



Йо:




Заметили, заметили?! ))





Да... хорошо бы почитать такой пейринг... *мечтательно закатывает глаза*

@темы: Shaman King

---

Огонь и лёд

Автор: Tao June
Рейтинг: NC-17;
Пейринг: Хао/Рен (хм, кто бы сомневался…);
Дискламер: отказываюсь от прав на героев Хироюки Такеи;
Название: Огонь и лёд;
Примечание: Возможно, сложновато представить Рена в такой роли, но советую просто поднапрячь фантазию, он все же в характере…

Огонь и лёд…Они похожи.
Снежинок-искр круговерть…
И то,и то нас жжёт до дрожи,
И то,и то приносит смерть;

И то,и то нас увлекает
В свой мир волшебный,неземной;
И то,и то нас обрекает
На вечный холод и покой;

И то,и то нам дарит Вечность,
Мгновений сладких хоровод…
Они — два хода в бесконечность,
Две пустоты: огонь и лёд.

Tao June,18.02.2007


- Рен Тао,ты совершенно не стараешься!!!
Рен в сердцах стукнул кулаком по льду и тутже,взвыв,замахал в воздухе ушибленной кистью — лед такого отношения не терпел.
Рен уже четыре года занимался фигурным катанием,занимался упорно,падая,стиснув зубы,вставая и начиная сначала,занимался день за днем,каждую свободную минуту отдавая тренировкам.Он начал очень поздно,его даже отказывались брать поначалу,но увидев,насколько он в свои пятнадцать лет гибок и ловок,за него взялись.А он с упорством отрабатывал под началом своего тренера любые элементы,какие было велено,независимо от их сложности,игнорируя боль и усталость.Был даже такой случай:он,упав на льду,здорово подвернул ногу,чуть ли не вывихнул,шину даже накладывать хотели, - и,растолкав медсестру с завхозом,вызвавшимся помочь,надел коньки и,хромая,пошел на лед отрабатывать прыжки!Тренер чуть с ума не сошла…Конечно,столь упорный(а точнее сказать,упрямый…/автор/) труд не мог не принести плодов — единственный элемент,который у Рена не получался,был тройной асель.Остальные четыре прыжка он выполнял легко,отточив свое мастерство до высшего уровня,но вот аксель не давался ни в какую.Быть может,это было и глупо и даже ненормально,но тройной аксель стал злейшим,смертельным врагом Рена Тао,с которым он сражался день ото дня не на жизнь,а на смерть,твердо поставив себе целью добить его.Пока,однако,увы,только аксель добивал Рена,раз за разом.Вот и сейчас:уже пять часов подряд он отрабатывал этот чертов прыжок и — «Ты совершенно не стараешься!!!» Естественно,тренер видела,что Рен старается,старается из последних сил,падая и снова поднимаясь,часами,с утра и до поздней ночи.Она нарочно подстегивала его,понимая,что он все равно не сдастся.Рен тоже понимал и потому не злился на нее.Он злился на себя,на свое тело,не желавшее слушаться,но больше всего — на проклятый тройной аксель,который стал для него уже не просто прыжком,но живым существом,язвительным и наглым(как сам Рен…/автор/),насмехающимся и издевающимся над ним,существом,котрое любой ценой нужно было поставить на место раз и навсегда.
Поднявшись,Рен хотел продолжать тренировку,но от усталости ноги его почти не слушались,и он чуть не грохнулся обратно на лёд.Тогда тренер решительно выпроводила его с катка,заявив,что упорство упорством,а самоубийство самоубийством.Примерно так и заканчивались его тренировки — перебранкой с тренером и выталкиванием в раздевалку чуть ли не пинком под зад.Выбора не было,и Рен поплёлся переодеваться.Справившись с этим,взял свои вещи,коньки,вышел на улицу и медленно пошёл в сторону своего дома.
Было уже совсем темно,вокруг ни одного прохожего,только кошка иногда пробежит.Рен единственный не боялся ходить с наступлением темноты по этому району — всю местную «братву» он в первый же свой поход так хорошо и доступно поставил на место,что некоторые до сих пор по больницам шатаются…Об этом,впрочем,мало кто знал(ещё бы!../автор/),так что прохожие случались крайне редко и Рен шёл один.И всегда о чём-нибудь думал,иногда о важном,иногда о всяких пустяках…По настроению.Сейчас ему вспомнились лица его друзей,когда они узнали,что он будет фигуристом.Сказать,что они были удивлены,значит не сказать ничего;сказать,что они отнеслись к его заявлению со здоровым скептицизмом,значит попасть в десятку. Ему пришлось потащить их с собой на тренировку,чтоб убедились в серьёзности его намерений.Джун тогда,помнится,заранее стала прикидывать,во сколько обойдётся выплата морального и материального ущерба тренерам и катку.Действительно,первое время Рен здорово психовал,когда что-то не получалось.Конечно,на льду шибко не побесишься,так и сломать себе что-нибудь недолго.Но вот в раздевалке потом он отрывался по полной…Пока не нашлась женщина,способная сладить с ним и его характером,которая и стала постоянным его тренером.Она на корню пресекала любые его «возникновения»,не желала слушать никаких аргументов и вточности как он сам не слышала и не понимала ответа:«Нет».Слов «невозможно» и «никогда» для неё,впрочем,тоже не существовало как таковых. «В этой жизни всё возможно.Если не сдаваться,сможешь что угодно и когда угодно.Для сильной воли нет преград.» - говорила она.Это вточности совпадало с мнением самого Рена,вот только она ещё,вотличие от него,обладала таким весьма ценным качеством,как терпение.Впрочем,со временем он и этому научился, - она не оставила ему выбора.И с тех пор,как за него взялась она,раздевалка перестала ежедневно с завидным постоянством превращаться в груду щепок и черепков: Рену попросту некогда было её разносить,а со временем и вовсе расхотелось.Сейчас он с усмешкой вспоминал обо всём этом и покачивал головой.Потом мысли его переключились на тройной аксель.Усмешка сменилась гримасой ненависти,мысли заструились мрачные,резкие,гневные:«Будь он сто раз неладен!!!*непечатные выражения*Ну что ещё я делаю не так?!!Чего он от меня хочет?!!!*непечатные выражения*Нет,он точно измывается!!!!!»
- Глупости!Сегодня у тебя почти получилось!
Этот голос вывел Рена из состояния задумчивости и заставил невольно вздрогнуть всем телом и заоглядываться по сторонам в поисках говорившего.Впрочем,последнее было лишним,поскольку говоривший и не прятался — он открыто стоял под одним из деревьев,мимо которых проходил Тао,и спокойно наблюдал за ним.Рен застыл,ошарашенно уставившись на него.Голос был слишком знаком ему,чтобы не узнать,но всё же это совсем не то,что увидеть…
Хао медленно отделился от своего дерева и подошёл к нему.Он выглядел не совсем обычно…а точнее,как раз совсем обычно: одет в простые брюки с рубашкой,волосы собраны в хвост,в ушах серебряные «гвоздики» в форме,правда,пятиконечных звёзд.Обычный студент,если не знать истины.
- Ты отлично катаешься,Рен, - повторил он тихо, - И аксель у тебя сегодня почти получился.Ещё только чуть-чуть…Не переживай так.
- Ты шпионишь за мной?!!! - от негодования Рен обрёл дар речи.
- Нет.Просто наблюдаю иногда за твоими тренировками.Ты даже не замечаешь меня…
- Что ты задумал?!!
- Ничего.Хотя ты,конечно,не поверишь…
- Естественно!!!Ты чуть не поубивал моих друзей и меня самого и хочешь,чтобы тебе верили?!!
- Нет.Я просто хочу ясности.Я ведь никого уже четыре года не трогаю,ты заметил?
- Ха!!!Небось замышляешь что-то,вот и не высовываешься!!!
- Да нет же,Рен…Если бы я даже и хотел что-то замыслить,то воплотить мне уже не по силам!..
Рен хотел было снова что-то съязвить,но внезапно прикусил язык — в глазах Хао была такая печаль и тоска,что сердце заныло…
- Почему? - спросил Рен тихо.
Хао тяжело вздохнул и,вскинув голову,посмотрел в звёздное небо.
- Когда Йо ударил меня,я думал,что мне конец, - его голос звучал задумчиво и немного грустно,эхом разносясь в вечерней тишине, - Но почему-то меч не убил меня,а лишь ранил.Очень тяжело ранил,что уж…Но не отнял жизни.Я постепенно залечил раны,набрался сил…и стал почти что самым обычным парнем,почти простым человеком.В момент соприкосновения меч Йо каким-то образом вытянул у меня всё фурёку,причём необратимо.Из всего,что я мог и умел раньше,всех способностей которыми обладал,и особенностей,которые развил в себе,я сохранил только две: память и власть над огнём.Я даже не шаман больше.Я больше никто.
Рен слушал,стиснув кулаки,его трясло,дыхание срывалось.Хао говорил совершенно спокойно,и лицо его при этом не менялось,но голос…В голосе сквозила такая безысходная обречённость,что душа начинала метаться в отчаянии.
- Глупости! - вырвалось у него, - Глупости ты говоришь,Хао!Ты НЕ никто!Ты — Хао Асакура и всегда будешь им,независимо от того,шаман ты или человек!
Хао грустно улыбнулся.
- Спасибо,Рен.Вот,теперь ты меня одёргиваешь…Ничто в этой жизни не остаётся без ответа…Ладно,я тебя задерживаю,а уже и так поздно.До встречи,Рен!И ещё раз спасибо тебе!..
И,прежде чем Рен успел сказать хоть слово,Хао растворился в мгновенной огненной вспышке,оставив его снова в одиночестве и в тишине.
Прошло несколько дней.Рен тренировался,как и прежде,с утра до ночи,затемно возвращаясь домой.Не смотря на прогнозы Хао,тройной аксель и не думал у него получаться,а причиной был всё тот же Хао, - Рен всё время думал о нём,отвлекался,не мог нормально сосредоточиться и падал.Тренер ругалась,ворчала,но поделать ничего не могла: он всё равно то и дело оглядывался на трибуны,ища глазами непрошеного гостя.Иногда ему казалось,что он видит мгновенные вспышки пламени у верхней скамьи южной трибуны,но там никого не было.А после тренировок,идя домой,он нарочно шёл помедленнее через те деревья,внимательно вглядываясь в пространство у каждого из них.Но Хао больше не появлялся,и Рену постепенно стало казаться,что всё это ему просто приснилось,или он сам себе нафантазировал,соскучившись по приключениям…
После очередной тренировки,снова завершившейся ничем,Рен метался по раздевалке,едва сдерживаясь,чтобы не выхватить из шкафчика гуандао и…Он давно уже этого не делал,но сейчас очень хотелось.
- Успокойся,этим ты ничего не добьёшься.
Рен резко обернулся и вздрогнул: у дверей,прислонившись спиной,стоял Хао.Значит,всё таки не приснилось…И вспышки пламени не мерещились,они и впрямь были…
- Ты невнимателен,Рен.Я уже жалею,что показался тебе,ведь ты теперь всё время нервничаешь и не можешь сосредоточиться на тренировке…
- А ты не мелькай!Хочешь наблюдать — наблюдай,только прекрати телепортироваться каждый раз,когда я пытаюсь тебя увидеть!
- Тогда твоя тренерша выгонит меня, - Хао грустно улыбнулся, - Был прецедент…
- Что?!Она видела тебя и прогнала?!
- Да.
- Она ничего об этом не говорила…
- Неудивительно…
Рен насторожился.Ему внезапно очень не понравилось то,каким тоном Хао произнёс последнее слово.
-Что ты имеешь ввиду?!
Асакура усмехнулся.
- Ты уверен,что хочешь знать?
Рену стало ещё больше не по себе.
-Чт-то ты задумал,Хао?!И зачем заявился сюда?!!
Усмешка Хао стала чуть шире.Он медленно подошёл к Рену,тот невольно попятился.Хао подошёл опять и,прежде чем Рен успел снова отступить,внезапно подхватил его одной рукой под спину,а другой мягко погладил между ног.Рен вздрогнул и попытался вырваться,но бестолку — Хао держал крепко,не переставая поглаживать его.Рен закусил губу и оглянулся на шкафчики — он уже понял,что просто так освободиться не сможет.Но до нужного шкафчика было не дотянуться…а,между тем,внизу живота уже растекалось болезненное покалывание,и перехватывало дыхание,хотелось застонать…Он снова попытался вырваться,но добился только того,что поглаживания стали более настойчивыми и одновременно более мягкими,не в силах сдержаться,чуть закинул голову и тихо застонал,хоть и прилагал нечеловеческие усилия для того,чтобы этого не произошло.На лице Хао появилась довольная улыбка;не прекращая поглаживаний,он уложил вяло сопротивляющегося Рена на скамью,стянул с него брюки и занялся его членом уже всерьёз…
Когда Рен кончил,Хао поднялся и склонился к его лицу.
- Это только начало,Рен…Сегодня с тебя хватит,но это только начало…Я хочу тебя,и ты будешь моим…
Говоря это,он медленно проводил языком по приоткрытым губам тяжело дышащего Тао.Потом подобрал с пола его штаны и бросил на него,после чего исчез во вспышке пламени,оставив Рена приходить в себя наедине с самим собой.

По случаю праздника в городе готовилось ледовое шоу, в котором должны были принимать участие все фигуристы в возрасте от четырнадцать до двадцати лет. Рен в эту категорию ещё входил, и потому был записан в участники и поставлен перед сим фактом. Тренер продумала ему хорошую программу, которую он с успехом и отрабатывал на льду в течение двух недель. Программа выделяла ненавязчиво все его плюсы, максимально скрадывала минусы и очень нравилась самому Рену. Особенно нравилась ему музыка, под которую предстояло танцевать, - «Лунная соната» Бетховена. Он сам выбрал её и под её звучание выполнял самые сложные элементы, даже не замечая, словно музыка, зачаровав, вела его по льду, и тело подчинялось каждому звуку быстрее и точнее, чем усилию мысли… Это было хорошо ещё и потому, что мысли Рена занимала отнюдь не программа и не шоу…
Каждый раз, заходя в раздевалку, Рен невольно краснел и отворачивался от той скамьи. Он всё не мог забыть произошедшего, оно мучило его каждую минуту, днями и ночами. Особенно по ночам. Не шли из головы и слова Хао.
«Это только начало… Ты будешь моим…»
Не надо было быть гением, чтобы понять, что он имел ввиду… Чутьё подсказывало Рену, что следующая их встреча этим и кончится, причём независимо от того, хочет он этого или нет. И чем чаще он задумывался об этом, тем противнее становился самому себе: он снова и снова вспоминал язык Хао,проходящий по его губам,горячую руку,поддерживающую его под спину,обжигающие прикосновения… и ловил себя на том, что хочет испытать всё это снова. Разум отказывался принимать подобные мысли и желания, но тело словно бы жило своей жизнью и тело на разум плевать хотело… Рен разрывался между благоразумием и гордостью и с каждым днём растущей страстью и уже иногда молился, чтобы Хао появился и всё это побыстрей бы закончилось…
Хао появился накануне шоу. Рен только зашел в раздевалку после генеральной репетиции и даже не успел еще переодеться(на нем был обтягивающий сценический костюм-трико голубого цвета с серебряной розой у ворота и вырезом в форме пятиконечной звезды на спине, - Рен буквально взбесился от такого сочетания и чуть не порвал трико в клочья) , когда перед ним в огненной вспышке материализовался старший Асакура. Тао невольно отступил от него на шаг.
- Прости, Рен… - Хао виновато отвел глаза, - Я не должен был… в прошлый раз… вот так, без предупреждения… Неудивительно, что ты теперь меня боишься…
- Зачем ты это сделал?
Рен спросил это тихо и как-то безучастно — чтобы в голосе не прозвучало отчаяние: сейчас, когда Хао был рядом, он едва удержался чтобы не попросить его сделать это еще раз.
- Не сдержался… Я давно хотел сделать это с тобой… вообще просто прикоснуться к тебе… Но если бы я предупредил, ты ни за что бы мне не позволил…
- Это уж точно…
- Ты хочешь продолжения?
Рен вздрогнул и вопроситльно взглянул на него.
- Тогда, в прошлый раз, перед уходом я сказал, что хочу тебя, и что ты будешь моим,помнишь? Это правда, Рен. Я действительно очень этого хочу… А ты? Хочешь ли ты?..
Рен судорожно сглотнул. Вспомнил в очередной раз руки и губы Хао, его прикосновения… и едва не застонал. Да, он хотел… Он не произнес ни слова, но его глаза сказали Хао все. Асакура со вздохом опустил голову.
- Не вижу самодовольной улыбки! - раздраженный, Рен не удержался от колкости.
- И не увидишь… - Хао мрачно буравил взглядом пол; внезапно подняв голову, он посмотрел Рену прямо в глаза, - Прости меня…
- За что?
- За то, что сделал с тобой в прошлый раз. За то, что заставил тебя хотеть. И еще за то, что ничего не будет.
Рен закусил губу, но тутже расслабился.
- Не будет?А не ты ли только что тут говорил…
- Говорил и отрицать не собираюсь. Но даже пальцем тебя не трону, ведь ты этого не хочешь… Твое тело хочет, а ты сам — нет…
Рен посмотрел на него с раздражением.
- Что-то в прошлый раз это тебя не особо беспокоило! Раздвоение личности?
- Временное помутнение, - Хао слабо улыбнулся, - Впрочем, ты не далек от истины. Я и впрямь близок к безумию…
Что-то странное прозвучало в его голосе при этих словах, что-то, насторожившее Рена. Он сделал шаг к Хао, и тот внезапно резко отступил назад.
- Не надо! Не приближайся…
Рен испытующе посмотрел на него, отмечая глубокое, замедленное дыхание и руки, судорожно сжавшиеся в кулаки; невольно нервно сглотнул. Хао понимающе усмехнулся.
- Не волнуйся. Я же сказал, ничего не будет.
- Ты не выдержишь, - Рен со вздохом отвел взгляд, чувствуя, что еще немного, и он сам не выдержит…
- Выдержу. А вот ты… - от Асакуры ничего невозможно было скрыть.
Тао испепелил его взглядом.
- А что я?! У меня выдержка не хуже, чем у тебя!
- Знаю, что не хуже. Но… - Хао с грустной улыбкой указал глазами на его промежность. Рен вздохнул. Даже смотреть было не нужно, чтобы понять, что он имеет в виду…
- На себя посмотри… - заметил он мрачно.
Хаосделал очередной глубокий вдох и медленно выдохнул.
- Рен, ты хоть представляешь, насколько ты соблазнителен в этом костюме?..
- Могу судить по твоей реакции…
» Что я говорю?! Вообще, что я делаю?! Я же пытаюсь… уговорить его переспать со мной!!! Совсем сбрендил… Наверное,слишком сильно ударился головой о лед при последнем падении… Я же не хочу этого! Ведь не хочу же?! Правда, не хочу?!… Дьявол…»
Дыхание Рена участилось, перед глазами стоял туман. Конечно, это не укрылось от Хао, и у него тоже сбилось дыхание.
- Рен?..
- Я, наверное, сошел с ума… - два затуманенных взгляда встретились, - Я… Хао, я… хочу.
Хао неверяще смотрел на него, потом медленно подошел и, притянув Рена к себе, поцеловал его. Тао инстинктивно попытался отбиться, но руки Асакуры уже скользили по его спине, избавляя его от трико. И Рен окончательно потерял разум… Лишь один раз к нему вернулось благоразумие — когда Хао, положив его на обтянутый резиновой дорожкой пол, приподнялся над ним, сбрасывая с себя одежду.
- Хао, мы же не одни… Там, на катке, столько народу, спортсмены, тренеры… Что если кто-то зайдет?..
- Пусть заходят… Мне уже все равно… - выдохнул Асакура, раздвигая ему ноги, которыми он его тутже и обхватил, - Готов?
- Готов… - Рен послал благоразумие по известному адресу… и громко вскрикнул, когда Хао резким рывком проник в него и, с трудом сдерживая себя, начал медленно двигаться. Было очень больно, но Тао закусил губу и терпел, лишь время от времени тихонько постанывая, когда становилось совсем уж невмоготу. Постепенно Хао ускорился, Рен крепче сжал его ногами; болезненные стоны все чаще срывались с его губ… Хао сделал очередной толчок… и Рен вторично не сдержал громкого вскрика. От наслаждения… С этого момента каждое движение Асакуры доставляло ему неземное блаженство, заставляя выгибаться, двигаться навстречу Хао, извиваться, задыхаться, стонать… Одновременно с движением Хао ухитрялся ласкать тело Рена руками, и эти ласки сводили Тао с ума…
- Ха… оо!.. — простонал Рен, не в силах сдержаться, выгибаясь дугой и изливаясь ему на живот; несколько сильных толчков — и та же горячая жидкость разлилась у него внутри. Асакура едва удержался, чтобы не рухнуть на него мешком; лег рядом на пол, и какое-то время они не произносили ни слова, тяжело дыша, заново переживая в своем сознании то, что произошло. Потом Рен открыл глаза и встретился взглядом с Хао. Взгляд все сказал сам за себя… Асакура с грустной улыбкой покачал головой.
- Не сейчас, Рен. Сейчас тебе нельзя больше, или ты завтра не сможешь выйти на лед, устанешь с непривычки. Завтра. Сразу после твоего выхода. Здесь же.
Рен со вздохом кивнул. Полежав еще пару секунд, Асакура встал и стал одеваться. Тао последовал его примеру. Справившись первым, он какое-то время понаблюдал за Хао, а потом задал вопрос, не дававший ему покоя:
- Хао, почему ты не мог… сделать это со мной… пока я противился влечению? Ведь ты мог двумя-тремя прикосновениями заставить меня забыть обо всем на свете… Как тогда…
- Тогда бы это не было твоим добровольным решением. И ничего бы не было. Когда я не смог бы больше сдерживаться, то просто телепортировался бы, призвав на помощь огонь…
- Но почему?
Хао тихо вздохнул, и Рену показалось, что его глазах промелькнула обреченность.
- Aishiteru… - прошептал он еле слышно и исчез, уносимый пламенем.
Рен так и остался тупо стоять истуканчиком посреди раздевалки, переваривая услышанное.

На следующий день, а точнее, вечер, Тао места себе не находил, мечась по раздевалке. Он ужасно волновался перед выступлением: вдруг что-то пойдет не так, он не сможет выступить так, как хотелось бы, все же, музыка это хорошо, но это далеко не все, а последние дни он вместо тренировок думал только о Хао… Хао… Будет ли он на трибунах? По идее, должен. Но а вдруг… Это «но а вдруг» и не давало Рену покоя, оно словно стало его частью со вчерашнего вечера. Рен менялся, менялся не снаружи — внутри. Всю ночь он ворочался с боку на бок без сна, прокручивая в паяти последние слова Хао.
«Aishiteru…»
Чем больше он об этом думал, тем яснее понимал, что отвечает ему взаимностью.

Ведущий объявил выход Рена. Тао вышел на лед и первое, что сделал, - посмотрел на южную трибуну. Да! Хао был там, на крайнем слева месте в верхнем ряду! Слева — если смотреть со льда… Их взгляды на мгновение встретились, и лицо Рена невольно озарила счастливая улыбка. Зазвучала «Лунная соната». Бросив последний взгляд на Хао, Рен тихонько прошептал одними губами:
- Этот танец я посвящаю тебе…
И начал танцевать.
Разгон. Прыжок. Еще один. Вращение. Снова прыжок. Разворот и движение спиной вперед. Прыжок с разворотом и снова обычное движение. Сложные элементы чередовались с более простыми, с завораживающей четкостью и ледяным хладнокровием, но в то же время от этого зрелища зрителей бросало в жар. Казалось, Рен живет в этом танце… В каждое движение он вкладывал всю свою душу… Когда он закончил, замерев точно в центре катка со скрещенными на груди руками и опущенной головой, на льду, вырезанное его коньками, четко обозначилось: «Aishiteru».
Несколько секунд Рен стоял неподвижно, восстанавливая дыхание. Потом неожиданно для самого себя резко сорвался с места и пошел на разгон… Когда он осознал, что только что идеально выполнил тройной аксель, то успел уже разогнаться для второго. И второй вышел у него идеально! Продолжая ехать, он вскинул голову, ища глазами Хао: видел ли он? Но Асакуры на трибуне не было. Сердце Рена сжалось от боли и обиды… но почти в то же мгновение чья-то рука с нежностью обняла его за талию. Тао резко обернулся: Хао в точно таком же трико, только белого цвета, догнал его и ехал рядом. Снова зазвучала соната, и Рен медленно закрыл глаза, отдаваясь музыке… и Хао.
Такого никто из присутствующих еще не видел. Это был, пожалуй, самый необычный танец когда-либо отработанный на этом катке. Двое парней, крепко держась за руки и закрыв глаза, творили нечто невообразимое: на сумасшедшей скорости они с четкостью профессионалов выполняи элементы, которых ни один из них не отрабатывал раньше. Они действительно ехали с закрытыми глазами — в этом танце им не нужно было зрение, их вели их сердца и души; с трибун не было заметно из-за расстояния, но пальцы их соединенных рук были накрепко переплетены. Они полностью доверились друг другу и своим телам, понимая друг друга с полудвижения, с полумысли.
Хао в очередной подбросил Рена в воздух, ловко поймал и удержал на руках; Тао на мгновение прижался всем телом к его груди, после чего Асакура отпустил его на лед впереди себя, удерживая одной рукой за плечи, а второй сжав ладонь Рена. Так они ехали несколько секунд, а потом в какой-то монент Тао вдруг почувствовал, как рука Асакуры мягко выскользнула из его пальцев, походя прошлась по груди и животу, заставив вскинуть голову и хватать ртом воздух, и — проникла под брюки. Рен попытался воспротивиться, но Хао словно бы предвидел и, как только он повернул к нему голову, чтобы что-то сказать, мгновенно заткнул ему рот поцелуем. Рен тутже сдался без боя, отвечая на поцелуи, чувствуя, как рука Хао начинает ласкать его… Вокруг них вспыхнуло пламя, частично скрывая их от взглядов многочисленных зрителей на трибунах. Рен, не в силах сдерживаться, застонал, стараясь делать это как можно тише, хотя под прикрытием «Лунной сонаты» никто бы все равно не услышал, даже закричи он в полный голос; прерывая поцелуй, он отвернулся и закинул голову Хао на плечо. Асакура, склонившись, начал покрывать поцелуями его шею, параллельно ускоряя движения руки. Рен застонал громче, закусывая губу, и, найдя свободную ладонь Хао, с силой сжал ее. Так они объехали круг, после чего Асакура в одно мгновение развернул Тао к себе лицом, ухитрившись при этом не убрать руки, и, свободной ладонью поддерживая его под спину, снова накрыл его губы своими. Рен окончательно потерял голову и стонал уже не переставая, задыхаясь и непроизвольно стремясь прильнуть к Хао покрепче. С каждым новым кругом они оказывались все ближе к центру катка, всякий раз меняя поз и положение тел; при этом рука Хао ни на мгновение не прерывала своего занятия, постепенно ускоряясь и доводя Рена до безумия. Мелодия приближалась к концу, центр был все ближе… Рен кончил и, обессиленный, повис, перегнувшись через поддерживавшую его поперек спины руку Хао так, что кончики пальцев его вытянувшихся под закинутой головой рук касались льда; Хао проехал последние пару метров и замер, склонившись к Рену, касаясь освободившейся рукой его щеки, прижавшись губами к его шее. Мелодия стихла.
Пламя, охватывавшее уже весь каток, на мгновение опустилось к самому льду, но почти тутже взметнулось снова, собралось к центру площадки и охватило две кажущиеся одной фигуры, перенося их в раздевалку.

На льду, серебрясь мелкими снежинками и все еще золотясь искрами гаснущего пламени, была четко видна вырезанная коньками необычной пары чудная фигура: слившиеся в одно целое роза и пятиконечная звезда.

Конец

@темы: фанфики, Shaman King

---

Loveless

Ммм... ужасно люблю эту картинку
Кстати, мне кажется, или на ней у Рицки действительно нет ушек? О.о Это ж когда он успел...

@темы: Loveless